Ловец огней на звездном поле

Благодаря Эллсуорту дорожная система в Суте была даже лучше, чем в иных городах, однако за прошедший год с небольшим грунтовое или бетонное покрытие большинства дорог серьезно повредили тяжелые грузовики, вывозившие лес. К счастью, в последнее время дождей было немного, поэтому луж и грязи почти не встречалось, зато было очень много мелкой пыли, которая облаком вилась за машиной, а потом долго не оседала. Как бы там ни было, я старался ехать не слишком быстро, и если бы не необходимость объезжать самые глубокие ямы, то мог бы вовсе отпустить руль, предоставив «Викки» возможность ехать самостоятельно: в Суте она бывала настолько часто, что вполне могла бы добраться туда сама.

Миновав пастбище, мы выехали к каналу. В свое время его постройка стала эллсуортовским последним ударом – своеобразным coup de gr^ace[27], увенчавшим его победу над топями Бычьего болота, той самой затычкой в ванне, которую он выдернул, чтобы окончательно осушить свои земли. Уровень воды в канале, разумеется, колебался с приливом и отливом, однако, имея ширину свыше тридцати футов и глубину футов десять, он был главной здешней транспортной артерией, делавшей Суту еще дороже.

Мы остановились на бетонном мосту через канал и стали смотреть на воду. Высунувшись из окна, Томми долго следила за течением, потом снова откинулась на спинку сиденья и покачала головой. Еще некоторое время она рассматривала высокие деревья и зияющие тоннели просек, проделанных лесорубами в сплошной стене великолепных сосен.

– Я вижу, Джек вывозит еще больше леса, чем раньше.

Настал мой черед качать головой. Смотреть на вырубленные участки мне было тяжело.

– Я не против того, чтобы рубить лес, но если ты ничего не сажаешь… Это все равно что брать и не отдавать.

Томми кивнула, но ее лицо осталось бесстрастным.

– Вполне в духе Джека.

Своего отца Томми стала называть Джеком еще в старшей школе. И тогда, и сейчас это резало мне слух, словно фальшивая нота в гармоничной симфонии.

– А как ваша с дядей апелляция?

– На днях Карман передал в суд очередной вариант. Мы настаиваем на статутном праве прохода по необходимости, но с точки зрения закона… – Я хмыкнул. – В общем, если бы нам грозил смертный приговор, судья вынес бы вердикт еще до полудня, и никакой губернатор не смягчил бы приговор.

– Все так плохо, да?

– Джек прекрасно подготовился.

– Дураком он никогда не был.

– Кстати, он знает, что ты вернулась?

Томми отрицательно качнула головой и снова надолго замолчала, задумавшись о чем-то своем. На берегу перебегали от одной илистой ямки к другой суетливые крабы, а у самой кромки воды сидел на задних лапах енот и полоскал в канале устричную раковину. Его передние лапки двигались с огромной скоростью, и раковина, которую он то и дело переворачивал, ярко сверкала на солнце.

– Если он пополощет эту несчастную устрицу еще минут десять, я съем ее сам, – сказал я наконец.

Томми рассмеялась и закинула ноги на приборную доску. Я отпустил тормоз, мы скатились с моста и, проехав мимо штабелей заготовленных бревен, свернули на остров Гибсона. Там я подъехал к причалу, спустил на воду челнок, и мы отплыли. Томми хотела грести, но я сказал, чтобы она села на носу и расслабилась. Мы немного поспорили, но я сумел настоять на своем. Томми пробралась на нос, я взялся за весло, и челнок заскользил по воде, огибая стволы огромных кипарисов.

– Интересно, когда он до них доберется? – задумчиво проговорила Томми, глядя вверх.

– Уже добрался, – сказал я.

Она удивленно повернулась ко мне.

– Джек начал вырубать Бычье болото?

Я кивнул.

– Где?

– На юге. Еще немного, и мы будем плавать в лодках над будущим полем для гольфа.

– Ты видел планы?

Я кивнул, провожая взглядом стайку уток, которые поднялись над каналом почти вертикально и, достигнув верхушек деревьев, стремительно понеслись прочь.

– На последнем заседании окружной комиссии по землеустройству, на котором я присутствовал, Джек демонстрировал планы, на которых было три поля для гольфа, два поселка с охраняемым въездом, летное поле, рассчитанное на частные «Гольфстримы», торговый центр и школа с полным циклом образования.

Томми рассмеялась и, упираясь руками в борта, откинулась назад, подставив лицо солнцу, пробивавшемуся сквозь листву. Наконец она тряхнула волосами и проговорила:

– Ему все мало… Когда же это закончится?!

Я не ответил. Мы подплыли к едва выступающим над водой мосткам, я привязал челнок и помог Томми выбраться на сушу. Там она взяла меня под руку, и мы побрели по усыпанному сосновыми иглами песчаному берегу к лесу. Там мы свернули на старую тропу – подзаросшую, но вполне проходимую. Молодые бамбуковые побеги, достававшие нам до бедер, слегка покачивались, словно тоже были рады возвращению Томми.

Через четверть часа мы были на месте.