Ловец сбежавших невест

Офелия, рыдая, протянула ему руку, по почти тотчас же его рука сменилась рукой Де`Варда, и Тристан едва успел увернуться из-под разящего клинка и  отразить его яростный удар.

Демон сопротивлялся; амулеты жгли его своей близостью, оставляя черные ожоги на его лбу, на его скулах, на злобно искривленных губах, но он отталкивал Офелию и захватывал тело, бросался вперед, в бой, нанося Тристану удар за ударом, которые тот едва успевал парировать.

Но силы Де` Варда иссякали, и тогда вместо него в дыму и жару появлялась Офелия, а Тристан снова протягивал ей руку.

- Идем…

В какой-то миг Де`Вард выбился из сил настолько, что упал на колени, выпустил из рук шпагу, уронил голову, бессильно цепляясь рукой за шаткие перила, и его черные волосы сменились кудрями Офелии. Тристан был совсем рядом; пола его белоснежной сутаны почти касалась светловолосой головы Офелии, рука его снова была протянута к ней.

- Не бойся, Офелия. Не бойся. Я никогда не был жесток, ты же знаешь.

Ее прыгающие, трясущиеся пальцы легли в его ладонь, и он сжал их, помог ей подняться, бережно обняв за плечи.

- Не бойся, - повторил он.

Но Де`Вард вновь вырвался из черной глубины магии и с рыком  накинулся на Тристана, плечом сшиб его, повалил на хлипкие доски, и пола белой сутаны взметнулась над кипящими котлами.

- Тристан!

Изольда кричала так, что у меня уши заложила.

Теперь и она хотела прорваться в клетку, волоча за собой огромного дога, но каменный рыцарь-секундант не позволил ей войти. Дуэль должна была быть честной.

- Я убью тебя, призрак! - рычал Де`Вард, сжимая руками горло Инквизитора. Тот, не долго думая, впечатал в его лицо всю пятерню, ухватил живую плоть рукой, украшенной кольцом-амулетом, и Де`Вард заорал, потому что его плоть под пальцами Инквизитора превратилась в серую пыль.

Тристан одним толчком столкнул с себя Де`Варда, и едва успел перехватить его за руку, потому что вниз с помоста, в кипящий котел, падала уже Офелия.

Оба они повисли над лопающимися лавовыми пузырями, и лицо инквизитора было красным не только от жара, но и от натуги, потому что он не только пытался не упасть сам, но и еще и удержать Офелию.

- Тристан! - заверещала она, болтая в панике ногами. - Я боюсь их! Боюсь псов, что меня хотят разорвать! Ты слышишь их вой и рык?!

Я не слышала ничего, кроме жирного чавкания лавы,  но откуда мне знать, что творилось в голове у этой несчастной, напуганной до безумия девушки!?

- Я держу тебя, Офелия, - пропыхтел Тристан. - Я держу тебя. Не бойся.

От жара его рука была мокрой, и ее рука как на грех была живой, не механической. Он крепче сжимал пальцы, до зубовного скрежета, но чувствовал, как тяжелое тело тянет вниз, все ниже и ниже.

Но был и один плюс - кольцо, рубиновая черепаха в алмазах, была надета именно на палец той руки, которой Тристан держал Офелию, а значит, Вард не мог вернуться, не мог ее сменить и с криком утащить Тристана за собой в лаву. И это давало им шанс выжить, Тристану и Офелии. Вдвоем.

Офелия вдруг затихла, глянула вниз, затем снова на Тристана перепуганными глазами.

- Тристан, - почему-то шепотом произнесла она, раскачиваясь над пылающим адом, - а ведь у него нет ничего, чтобы предложить магии взамен меня. Нет души. Если я сейчас упаду и умру, он меня не получит. Никогда больше.

- Да, - выдохнул Тристан через силу. - Не получит.

Рубин ало-черным глазком мигал в свете пожара, и Тристан до боли сжал пальцы Офелии, стиснул их, держа ее надежнее, чем самого лучшего друга. Он не хотел ее упустить теперь, ведь не все важные слова были сказаны.

В этот миг взгляд у Офелии сделался необычайно умиротворенным, даже кротким.

- Тогда благослови меня, святоша, - произнесла она мелодичным голосом.

- Я прощаю тебя, - произнес Тристан. - Давно простил. Ты достойна покоя.

Офелия снова глянула вниз, в бушующее пламя, и подняла взгляд на держащего ее Тристана.

- Тогда это конец, - сказала она легко. - Прощай, святоша. Я любила тебя!

И она разжала руку решительно и быстро.

Ее мокрые от пота  пальцы отчего-то очень легко выскользнули из ладони Тристана, и Офелия, подняв тучу алых брызг, упала в котел, а кольцо на пальце Тристана обернулось в пепел и растаяло в горячем воздухе.

Тотчас же лава вспыхнула ярким алым огнем, поглотив тело девушки; и почти тотчас же вскипела ключом, потому что Де`Варду, демону, адское пламя было не страшно.

Тристан еле успел подняться и увернуться от летящих в разные стороны кипящих лавовых брызг, когда демон с душераздирающим визгом полез наружу, вон из адского пламени. Чудовище, не похожее ни на что, обретшее в  адовом пламени силу… Оно неуклюже хваталось за края котла, раскачивало котел, рискуя его перевернуть и залить все кругом лавой. Оно тянуло свои жуткие руки к Тристану, к шаткому деревянному помосту, и я вдруг снова почувствовала ожог на руке, окольцованной браслетом.