Ловец (СИ)

Тэд пошатнулся в дверях и обвел зал мутным взглядом. Шагнул, икнул, чуть не споткнулся, но пошатнувшись, выровнялся. Причем исполнил он все это с той грацией и ловкостью, что присуща лишь принявшему на грудь. Кто-либо трезвый ни за что не сумел повторить все виртуозные прогибы и чертыхания, оставшись при этом на ногах: обязательно бы поприветствовал носом изрядно потоптанный ковер или повис бы на швейцаре, или разбил губу о стойку.

Плечистый молодчик в ливрее, который скорее выполнял функции вышибалы, чем портье, окинул подвыпившего гостя игорного дома оценивающим взглядом, но, прикинув на глаз платежеспособность Тэда, решил: такого можно и пропустить в почти приличное столичное общество.

А вот девушка за стойкой, в чьи прямые обязанности входило приветствие посетителей и сопровождение их в собственно игорный зал, недовольно зыркнула на вышибалу–швейцара. Ей гость, заглянувший на утре, когда самый азарт игры уже постепенно сходит на нет, не понравился. Но она профессионально сцепила зубы в приветственном оскале, поправила накрахмаленные манжеты на форменном платье зеленого сукна и заучено произнесла:

– Мы рады приветствовать вас в нашем «Игорном доме Брукса».

Тэд, к этому времени докриулявший до стойки, облокотился на нее и дыхнул на девицу спиртовым амбре.

Та даже не поморщилась и продолжала профессионально улыбаться, воркуя приветственную речь. А потом, дождавшись, когда посетитель кивком головы подтвердил, что понял услышанное и положил на стойку входные пять талеров, попросила следовать за ней в игорные комнаты.

Тэд, изображая посетителя навеселе, периодически икал, вертел головой и глупо улыбался. Ему даже иногда любалась в ответ. Правда, в основном полуголые девицы. Одна из них, лежавшая сейчас на столе с обнаженной грудью, держала в руках бокал с красным вином и попеременно обмакивала в рубиновую жидкость то один сосок, то другой. Игроки за этим самым столом отбросили карты и увлеченно наблюдали за действом. Кто-то даже выкрикнул, что готов купить бокал с вином из рук красотки за десять талеров, его тут же перебили ценой в двадцать, и началась торги.

А Тэд чуть не споткнулся: обнаженная дева полусвета была очень похожа на Шенни.

Ловец выругался про себя за то, что всюду ему, как помешанному, мерещиться эта пигалица, и стал буравить взглядом затылок провожатой.

– Покер, бридж, может быть, рулетка? – не останавливаясь, чуть повернув голову назад, осведомилась идущая впереди.

Тэд протянул весьма глубокомысленное: «Ээээ…», и девушка мгновенно сориентировалась.

– Чтобы определиться с выбором или просто отдохнуть, у нас есть замечательный бар и комнаты уединения на втором этаже – кивком головы она указала на лестницу. А здесь, на первом – игровая зона.

Тэд лишь хмыкнул. Этот игорный дом, приличный лишь снаружи, был по сути изнутри тот же элитный бордель для столичной аристократии. И здесь девушки делились на два типа: яркие ночные бабочки в полупрозрачных одеждах и вот такие серые мыши, как его провожатая. Последних специально одевали невзрачно, да и внешность подбирали невыразительную, чтобы никто не зарился на обслугу. Ведь если и прислуга будет смазливой – то гость может выбрать ее в качестве развлечения. А работать тогда, убирать и подавать напитки кому? Но это для тех посетителей, кто приходил сюда именно как в бордель. А кто–то захаживал в клуб за тем, чтобы играть.

«Интересно, отец Шенни предпочитал первый или второй этаж?», – невольно подумал Тед и выругался про себя: вновь он вспоминает об этой заразе!

Ловец шел, а перед ним мелькали спины, лица, и в воздухе разливался сладковатый душок. Так пахнет дорогой алкоголь, смешанный с духами и потом. Аромат азарта, проигрыша и победы.

Наконец провожатая подвела его к одному из кресел и, сообщив, что он может располагаться и сейчас ему, как гостю, принесут бренди, удалилась.

Тэд покачнулся с пятки на носок и, бросив пиджак в пустое кресло, направился нетвердой походкой к столу.

План его был прост: сесть и начать выигрывать. Рано или поздно к «везунчику» подсядет кто-нибудь из катал, возможно, и сам Руферт. Ведь, судя по сведениям, именно здесь он чаще всего и играет.

В том, что он выиграет, ловец не сомневался. Тэд чувствовал ложь. Блеф всегда дразнил кончик его языка вкусом лимона и кислых яблок. Посему он, недолго думая, сел за первый попавшийся покерный стол.

Плюхнулся на пустой стул и лишь потом чуть пьяно осведомился у игравших:

– Я не помешаю?

На него покосились все трое.

– Занято, – шлепая картой по столу, выразил общее мнение носатый франт в расстегнутой на верхние пуговицы рубашке.