Ловец тумана

– Вы-то, мокшанские, – меланхолично жуя, ответствовал Шедди, – как я посмотрю, во всем разбираетесь?

– Не без этого. Верно, Мартуз?

Но тот, против обыкновения, не удостоил Дарьяна ответной шпилькой. Натянув повод, задержался, некоторое время разглядывал балку впереди, уходящую под уклон, обильно поросшую эфедрой, чьи ветви густо облепил вездесущий белый пух.

– Погодите-ка! – вскинул ладонь Мартуз. – Я, кажется, что-то вижу…

Воздух между облепленных белым пухом кустарников дрожал, как от сильного жара. Ковыль зашелестел, закачался.

Кто-то приближался к ним. Кто-то, таящийся под мантией невидимости.

Шедди с неудовольствием сплюнул на сторону свой драгоценный клиотль.

– Дошутковались, – процедил он, поудобнее перехватывая боевой посох. – Пошла потеха.

Невидимый противник стремительно приближался. Солнце било прямо в глаза – в паре шагов ничего толком не различить.

Северин привстал в стременах, прикидывая шансы. Они находились посреди степи, в самом сердце печально знаменитой «Жаровни».

Надеяться на какую-то помощь или укрытие глупо, хотя…

Впереди, за балкой, что-то темнело, плохо различимое из-за бьющих по глазам солнечных лучей.

Оттуда уходила к небу дрожащая и узкая полоска дыма.

Никак, там полевой лагерь? Или даже фортеция?

Судя по шевелению окрестного ковыля, невидимые преследователи уже взяли караван в кольцо. Не меньше десятка. И на их стороне – магия.

– Назовите себя! – крикнул Северин.

Противники помедлили, будто бы проведя между собой неслышную беседу, прикинув шансы…

Прямо перед Северином сгустился зыбкий, неверный силуэт:

– Есть к вам разговор, страннички.

Мантия невидимости растворилась, открывая воина в вычурных серебристых доспехах, заблиставших на солнце. На наплечниках его брони и забрале шлема были выгравированы охранные символы Тенабира.

Воин показал себя, и рассудить такое поведение можно было двояко: и как знак вежливости, и как знак того, что участь путников решена, оставлять в живых их никто не собирается, а потому можно и не тратить бесценную эссенцию на ненужную маскировку.

– Мы не участвуем в клановой розни, – сообщил на всякий случай Северин. – И чтим всех Пятерых в равных долях. Для чего вы задерживаете нас?

– Мы вас пропустим, – раздалось из-под забрала, в узких прорезях блеснули глаза. – Если вы ответите всего на один вопрос. Но ответ должен быть честным.

«Интересно, этому тоже выдали ментальный слепок? – подумал Северин. – В этих вещах никогда не знаешь, где повезет, а где – нет».

Он вспомнил тех неудачливых охотников, с которыми его успела свести судьба.

Тот мальчишка, из Одмаров, с которым они фехтовались в паре шагов от устроившегося на привал отряда. Один удачный выпад решил дело.

«Йогдумовский» чародей, притворявшийся странствующим предсказателем – в мантии со звездами, в дурацком тюрбане. Они вдвоем отстали от отряда, пополняя запасы воды, их окружил отряд шреккеров. Отбивались, как могли. А уже после боя, отдыхая, он счел что-то в словах Северина подозрительным, по наитию вызвал ментальный слепок, вскинул посох…

Северину повезло и в тот раз.

Ему повезло даже в морском порту на дальнем юге, куда довелось им сопровождать длинный караван с трофеями. Когда в пропахшем пивом, потом и морской солью кабаке на Северина, опрокидывая столы, налетел гуафиссовский воитель – лысый, в выцветших лохмотьях, некогда алых, а теперь грязно-розовых, вооруженный отломанной от табурета ножкой, – какая радость горела в его глазах! Проигравшийся в пух, спивающийся на деньги щедрых матросов, он внезапно увидел свой путь к спасению, свой обратный билет в Хмарьевск, свою безбедную будущую жизнь на золото благодарных Амофил. Но вот только вся эта выпивка изрядно вредит проворству…

Все эти искатели удачи, пришедшие по его душу, давно стали историей.

Северину уже стало казаться, что про него забыли.

– Вранье я почувствую, – сказал «тенабировский» воин. – Вы направляетесь в Хмарьевск, верно?

– Ежели и так, – поигрывал посохом Шедди, – вам-то что до того? Предоставляете услуги эскорта? Боюсь, у нас на такое не хватит золотишка.

– Уж не продолжаете ли вы, – донеслось из-под забрала, – миссию некоей группы разведчиков, направившейся на передовую линию… с неделю тому назад?

– Вы так вежливы, – сказал Мартуз. – Что у меня просто скулы сводит.

– А у меня, – добавил Дарьян, – даже в животе заурчало.

Один из верблюдов издал громкий и тоскливый рев. Будто почувствовав, к чему ведет вся эта беседа.

– Вы нам, кажется, угрожаете? – спросил Северин, ножнами гатримарса указывая за балку, туда, где вился дымок. – Между тем я наблюдаю тут неподалеку заставу. А поскольку здесь, в степи, действуют особые этические законы ввиду общего, без деления на кланы и религиозную принадлежность, противостояния враждебным силам, истинную мотивацию которых мы даже еще не вполне постигли… Думаю, в конечном итоге вы будете иметь не самый лучший вид, судари. Не лучше ли разъехаться – каждый в свою сторону?

– В его словах есть резон, – раздался искаженной магией голос одного из невидимых противников. – Помнишь же, что Верховный приказал?