Ловля собак

Я стал выбираться из моего глубокого размышления. Это было похоже на то, как спрыгивают с крыши высокого сарая. Сначала ложатся на брюхо, свесив ноги, потом сползают на брюхе ближе к краю, хватаются за край руками, повисают и только потом спрыгивают. Сначала картинка стала блеклой, полупрозрачной, звуки приглушенными, и я почувствовал свое затекшее тело, сидящее в глубоком кресле. Потом прохожие, дома, улица растворились, остался только один мальчик, а я почувствовал запах сухого паркета и тополиных почек в моей комнате. Наконец, исчезли все звуки там , и я услышал тиканье часов, капанье воды на кухне, шум машин под окном… в следующий момент образ полностью исчез, и я открыл глаза.
Первое, что я увидел, были огромные, размером с автомобиль, мохнатые уши, заткнутые ватными тампонами, которые, сотрясаясь и задевая ветви деревьев, проплыли мимо моего окна.
…потом я как-то сразу оказался в прихожей; торопливо завязывал шнурки; потом я бежал по лестнице с молотком в руке…
Выбежав на улицу, я увидел, как больная собака, заняв половину улицы, сбивая лапами автомобили и торговые палатки вдоль дороги, отрясая ветви деревьев от листвы взмахами покрытого колтунами хвоста, неторопливо удалялась от меня. Из пасти временами капала слюна, образовывая слизистые лужи на асфальте.
Собака выполнила свою угрозу! Выросла!
Я обернулся. По проезжей части разрозненной шайкой двигались ко мне тени людей. Дымчатые полупрозрачные силуэты. Они прошли мимо, не обращая на меня внимания. В одном из силуэтов я узнал мальчика! Узнал по походке: он шел расслабленно, положив руки как будто в карманы и ворочал головой из стороны в сторону.
Я схватил его за руку, она была неплотной, как недоваренное желе, холодной, и покрыта сверху какой-то пенной слизью. Тень остановилась и повернула ко мне то место, где должно быть лицо. Из ровной поверхности бывшего лица раздался голос:

– Не трогай меня! Не трогай меня больше! Ты меня мучил столько лет, и зачем? Зачем я нужен тебе? Дай мне пожить нормальной жизнью! Чтобы все было просто, чтобы не думать, не стремиться, не мучиться, чтобы всегда знать: после учебы будет пиво с приятелями, вечером во вторник и в четверг будет секс, в выходные – всей компанией поедем на шашлыки! А если появится окно свободного времени – всегда под рукой смешной фильм, а если времени меньше, чем на фильм, то всегда есть icq и список из полусотни приятелей! Приятелей!

И он отдернул свою студенистую руку. Я сказал:

– Ты сам прислушивался ко мне, ты хотел думать, стремиться и мучиться. И если не было первых двух, ты просто мучился. И мучился еще сильнее! Я давал тебе вопросы для ответов, давал тебе способность видеть альтернативные пути. Твои сверстники варились в теплом, затхлом болоте, а ты плыл в бурной холодной реке. И ты мог плыть против ее течения, когда твои сверстники не знали даже, что такое течение.

– Замолчи! Замолчи! – тень приложила руки к тем местам, где раньше были уши. – Ты дал мне только сумасшествие, а сумасшествие – это постыднейший, омерзительнейший недостаток; сумасшествие – это злодеяние. Даже легкое сумасшествие, даже странность…