Ловцы душ

Императорская штаб-квартира находилась в городке Хейм, в нескольких милях от реки, разделяющей границы Империи и Палатината. Император вместе со своим двором разместился в лучшей гостинице и в домах зажиточных горожан, а войска были расквартированы в окрестных сёлах и деревнях. Я слышал, что правитель установил для солдат строгую дисциплину, ввёл запрет на грабежи, каждый случай неповиновения карался смертью. Поэтому по дороге мы видели несколько десятков висельников в состоянии большего или меньшего разложения, которые служили отличным кормом для воронов и ворон. Имперские офицеры охотно платили окрестному населению за провиант, лошадей и телеги, тем более что император выдавал процентные долговые расписки, так что им не приходилось лезть в собственные кошельки. Я знаю, любезные мои, как бывает с этими расписками. Каждый генерал с удовольствием их выдаёт, но как только армия возвращается с поражением, оказывается некому платить. Но я надеялся, что войска молодого императора справятся с Палатинатом, поскольку меня не прельщала мысль, что война постучится в ворота Хеза. Хотя, честно говоря, может, у Палатината и было достаточно войск, чтобы защитить себя, но, наверное, не настолько, чтобы напасть на нас. Палатин Дюварре был известен страстью к фортификации, и в связи с этим вся страна, и так полная болот и пересекаемая многочисленными реками, превратилась в одну большую крепость. Меня очень интересовало, как Его Императорское Величество собирается с этим справляться.

Хейм был приграничным городом, расположенным в развилке реки. Его позаботились окружить стенами и защитить рвом в тех местах, где река не создавала естественной защиты. За подъёмным мостом наблюдала стража, впускающая только купцов с товарами или людей, имеющих пропуска, подорожные или рекомендательные письма. Нам, в принципе, вполне достаточно было епископских цветов, так как каждый солдат в окрестностях мог узнать бело-золотые мундиры и характерные стальные шлемы в форме шляпы с широкими полями. Спросите меня, любезные мои, от чего такой шлем должен был защитить? Не найду правильного ответа, поскольку уж точно не от удара дубинки, топора или меча. Мои пять головорезов... Ах, я уже говорил, что в начале их было шесть, не так ли? Но Болько Силезец имел несчастье не послушаться приказа и напился до потери сознания в первую же ночь. Сам, своими руками, как и обещал, ещё пьяного и что-то блеющего, я повесил его на пороге корчмы. Очень ловко повесил, любезные мои. Так, чтобы кончиками пальцев ног он мог слегка касаться земли. Он задыхался почти до самого утра, пока, наконец, я не вздёрнул его повыше и не позволил умереть. Вы знаете, что почти всё то время, когда он был подвешен, он плакал? Как видно, он был сентиментальной натурой... Но с тех пор остальные пятеро парней старательно следили за каждым моим жестом и наперегонки бросались, чтобы первыми исполнить мои приказы. Дисциплина является основой жизни. Без дисциплины мы лишь стадо животных, недостойных существования в этом не лучшем из миров.

Ну да ладно, вернёмся к епископской форме. Я не смог пересилить себя и надеть странные панталоны и канареечный кафтан. К счастью, я подобрал в оружейной хорошие кожаные сапоги, подбитые железом, стальные поножи, кольчужную рубашку и приличный шлем с широкой стрелкой и спадающей на плечи бармицей. Единственным, что доказывало, что я слуга епископа, был белый плащ с жёлтым сломанным крестом.

Я бы предпочёл, правда, мой собственный чёрный плащ с серебряным крестом, но что ж: так портной сшивает, как ему материи хватает.

– Ваше благородие? – Офицер охраны поклонился, увидя цвета епископа. – Его милость легат Верона приказал вас уведомить, что срочно ожидает вас в своей квартире.

– И где эта квартира?

– У рынка, господин капитан. Таверна «Под сломанным топором».

– Откуда такое название? – Удивился я.

Знаете ли вы, сколько человек может узнать о мире и истории, спрашивая о названиях постоялых дворов или таверн? О каждом из них местные жители знают какую-нибудь историю, и иногда эти истории весьма любопытны.

– Во время первой войны с Палатинатом местного кастеляна казнили во дворе этой таверны, ваше благородие. Но солдат, который рубил ему голову, так сильно ударил по колоде, что и голова слетела, и топор лопнул. Значит, рукоятка...

– А это красиво. – Я покачал головой и проехал через ворота.

Я был удивлён, что легат остановился в таверне. Я скорее ожидал бы, что он остановится в каком-нибудь приходе, в одном из хеймских монастырей или в усадьбе богатого купца. Особенно много хорошего я слышал о красивом и богатом монастыре иозефитов, но, видно, Верона предпочёл находиться в центре событий, а не в молитвенной тишине монастыря.