Ловцы душ

Я услышал шумок, свидетельствующий о том, что собравшиеся не сочли мои слова стоящими вышучивания.

– Да, да, да… – задумчиво признал император.

Он дал знак, что я могу уйти, что я и сделал, склонившись в глубоком поклоне и не оборачиваясь спиной к правителю.

Аудиенция у императора стоила мне много здоровья. Однако я узнал об этом только тогда, когда уже покинул зал и почувствовал, что мокрая рубашка прилипла к спине. Мои руки были влажными, и капля пота скатилась по моему носу аж до губы. По всей вероятности, я нажил себе врагов, но я также знал, что наше дворянство, по крайней мере, его часть, уважает людей, не позволяющих плевать себе в кашу. Об этом свидетельствовала и реакция грузного дворянина, который с такой изумительной оригинальностью выступил в мою защиту. Впрочем, два раза задумается тот, кто тронет епископского капитана, и, вдобавок, человека, с которым Святейший Государь соизволил милостиво побеседовать.

В таверне меня уже ожидало послание от отца Вероны, так что я без промедления отправился в его комнату. Легат выглядел точно так же, как во время нашей предыдущей встречи, только лицо его казалось ещё более бледным и ещё более усталым.

– Садись, капитан, – приказал он.

Он отпил что-то из кубка, проглотил и вздрогнул с явным отвращением.

– Как прошла аудиенция? – Спросил он.

У меня не было сомнений, что брат подробно перескажет ему её ход, поэтому повторил всё с предельной точностью. Он засмеялся сухим, неприятным смехом, а потом закашлялся.

– Хорошо ты им сказал, – заключил он, когда уже сплюнул в золотую плевательницу. – Какие впечатления от прогулки вокруг Хейма?

Я рассказал ему о том, что видел. О высоком боевом духе, хорошей дисциплине и о Бешеной Грете. Это его заинтересовало.

– Ха, – произнёс он. – Надо будет на неё взглянуть.

– Мой друг соизволил выразить сомнение в эффективности этой бомбарды, тем не менее, её вид очень нам понравился.

– Я тоже слышал подобное, – буркнул он. – Ну, посмотрим... Тебя ждёт интересная поездка, – добавил он, – если император желает, чтобы ты вошёл в его свиту. Держи ухо востро, капитан, и докладывай мне обо всём.

– Как пожелает ваша милость.

– Я пока останусь в Хейме, но я хочу знать обо всём, что произошло, понял?

– Так точно. Могу ли я задать вопрос? – Он позволяюще махнул рукой.

– Как ваша милость считает, когда император отдаст приказ выступить?

Он пожал плечами.

– Не раньше, чем прибудут наёмники и следующие рекруты из Хеза, а их мы ожидаем через два-три дня. Но это сейчас, потому что известно... – Он внимательно посмотрел на меня. – Ты слышал о княжне Анне?

– Дочери Никифора Ангелоса? Да, слышал.

– Она ему такая же дочь, как я его сын. – Легат скривил губы. – Говорят, что император в спальне только и слышит, чтобы выйти из войны. И некоторые господа из совета тоже были бы не против этого.

– Сейчас? – Изумился я. – После всех приготовлений? После сбора войск?

– Как знать, как знать? Иногда выгодным договором можно добиться больше, чем войной. А когда лучше подписать договор, как не тогда, когда за пером и пергаментом стоят тысячи мечей?

Трудно было отказать рассуждениям легата в правоте. Интересно только, что он сам об этом думает, но я и не собирался спрашивать, и не думал, чтобы он ответил мне честно.

– Благодарю вашу милость. – Я встал, склонил голову. – Постараюсь не подвести доверия вашей милости.

Он посмотрел на меня с ехидной улыбкой.

– У меня нет к тебе доверия, так что тебе нечего будет подвести, – произнёс он наконец. – Тем не менее, в хорошо понятных собственных интересах, постарайся меня не рассердить. Ибо наступают времена, когда даже такие люди, как ты, могут оказаться полезны. И для них будет лучше, если они окажутся на правильной стороне.

Я поклонился ещё раз и вышел, снова оставив за Вероной последнее слово. Прямо за порогом таверны мне встретился запыхавшийся Риттер.

– Рассказывайте, рассказывайте! – Закричал он, как только меня увидел, забыв даже поздороваться.

– О чём я должен рассказать?

– Ну, как это? Вы ведь были у императора!

– Пойдёмте, мастер Риттер. – Я потянул его за руку, поскольку драматург говорил очень громко, и, услышав слова «вы были у императора», на нас уставился десяток пар глаз.

– Быстро тут расходятся новости, – проворчал я, когда мы уже протискивались через толпу, заполонившую улицы.

– А как вы хотели... Где много людей, там много слухов.

После долгих поисков мы нашли себе столик в тёмном углу таверны, в которой воняло гниющим деревом, а дым из топки выедал глаза. Балки потолка нависали так низко, что мне пришлось пригибаться, чтобы не задеть их теменем. Столешница была вся перепачкана варёным горохом. Я посмотрел на неё с подозрением. Или кто-то опрокинул на неё миску с едой или, что ещё хуже – заблевал. Трудно было распознать. Риттер приволок за шиворот трактирщика, чьё лицо и одежда прекрасно соответствовали внешнему виду стола.

– Если не приберёшь здесь, я вытру это твоей собственной мордой, – пригрозил он. – А потом неси жбан пива.

Трактирщик многословно уверил, что «всё для благородных господ», но я увидел в его глазах злобный блеск.