Ловцы книг

Книжка зашибись интересная, старый детектив из ТХ-19, один из тех, где убийцу невозможно угадать до самых последних страниц. Но Йорти Сён читает не особо внимательно, потому что ужасно волнуется. Он обещал отцу поездку в Грас-Кан и теперь гадает, сохранилась ли там на окраине взлётно-посадочная полоса. По идее, должна, они с коллегами уже шесть раз проверяли. Сперва одни, а потом с пассажирами. И все шесть раз попали в Грас-Кан. Но кто знает, – терзается Йорти Сён, – а вдруг она тает со временем? Как лёд.

Да ну нет, быть такого не может, – сердито думает Йорти Сён. Шепчет вслух, хотя ужасно боится, что это может оказаться неправдой: «Я распрекрасно доставлю папу в Грас-Кан, мы с ним вместе там погуляем», – и смеётся от облегчения. Вот! Сказал же! И всё нормально, не помер, даже в обморок не упал.

• Что мы знаем о жителях Сообщества Девяноста Иллюзий?

Что вот прямо сейчас Аларита Таорти, торговый представитель издательского дома Сэњ∆э в Мэй-Ароване (и заодно что-то вроде консула Лейна в этих краях; официально такой должности не существует, просто в Мэй-Ароване все знают, что любые связанные с Лейном вопросы проще всего улаживать через Алариту Таорти, она поможет, свяжет с кем надо, даст консультацию по любому вопросу, ей нравится помогать) – так вот, Аларита Таорти сидит на веранде «Шубы». «Шуба» это прибрежный бар, продуваемый всеми ветрами, поэтому зимой там вместо пледов выдают посетителям шубы – смешные, пёстрые, легкие, как банные халаты, но действительно очень тёплые, в такой на открытой веранде можно часами сидеть.

Аларита Таорти ходит в «Шубу», как на работу. Через день, примерно с девяти до полуночи она тут сидит. Это очень удобно, потому что каждый, кому нужен совет или помощь, может её в этом баре как бы случайно застать и обо всём расспросить. В Мэй-Ароване принято запросто заговаривать с незнакомцами в барах; в других местах, теоретически, тоже можно, но на практике так не поступает почти никто.

Аларите Таорти нравится «Шуба». Здесь варят кофе почти как в Лейне, вместо пирожных яблочные оладьи, в бокал с коктейлем непременно кладут ракушку для красоты. И пожилой синеглазый бармен в неё немножко влюблён, ровно настолько, чтобы им обоим хотелось – не сегодня, однажды, когда-нибудь – повесить над входом табличку «Простите, закрыто» и вместе отсюда уйти.