Ловушка

Голоса откликнулись на ее зов и вскоре к удивлению собравшихся мужчин и женщин из порталов начали вылетать лохматые белые существа. Лима и сама никогда не видела их, но знала, что это их голоса она слышала последнее время.

— Снезалы, — пошептал кто-то изумленно.

После снезалов к ним подбежали вурдалаки из самых низших уровней. Они урчали и с обожанием смотрели на лорда. А у Лимы в голове созрел план, пусть безрассудный, но все же лучше, чем ничего.

— Прощенные, — позвала она.

— Да.

— Вы сказали, что хорошо подготовились?

— Да.

— Сейчас я расскажу вам мой план, — сказала и порезала себе ладонь…

Аристократы и парочка лордов находились на окраине города и следили за пространством, когда прозвучали первые взрывы. Они послали вперед отряд рабов, они-то и наткнулись на беловолосую женщину. Один из лордов ее узнал и приказал захватить живой. Лима дождалась, когда они приблизятся, и расправила васильковые крылья, их-то они точно из виду не потеряют. Но что странно, она не взлетела, а создавала впереди себя ледяную дорожку, по которой ехала на коньках.

Рабы гнали Олимпиаду как стая волков, не отставая и прочно усевшись на хвост. Она быстро ехала на коньках, оказываясь на шаг впереди преследователей. В воздухе можно не показываться, ее сразу же схватят лорды. Рабы же служат лишь загонщиками, которые приведут ее в ловушку для вампиров, созданную суккубами. Но они не знали, что их ждал небольшой сюрприз.

Лима сделала гигантский прыжок. Вампиры слишком поздно поняли, что попали в западню. В широком проходе стояла едва заметная сетка, и, как только рабы-вампиры попрыгали вслед за Лимой, то сразу растворялись.

Но на этом представление не закончилось, отовсюду в вампиров полетели боевые снаряды. Едва они делали шаг, то нарывались на мины, взрывавшиеся как небольшой ядерный реактор.

Вампиры были уверены, что сегодня при поддержке лордов и суккубов они без труда поймают прощеную девчонку, но неожиданно для себя наткнулся на яростное сопротивление. Она не убегала, а заманивал противника в ловко расставленные сети, либо доводила их до встречи с голодными снезалами, затаившимися возле пещер. А в ловушки суккубов были пущены катапультами необычные снаряды. Смекалистые эльфы нашли применение вурдалакам. Зная, что близко к ловушке не подойти, они установили катапульты и туда запускали призванных Лимой вурдалаков, а затем гномы прицельно катапультировали вурдалаков. Одураченные суккубки визжали от ярости, наблюдая как одна за другой их ловушки захлопываются на «халтурных» и слабых вурдалаках.

Охота превратилась в цирк, а загонщики в клоунов, над которыми потешались жертвы. Самое досадное, что жертвы хорошо подготовились и их нигде не видно. Запах гари и огонь перебивал вампирское чутье. Они не видели врага, когда как для противника они как на ладони.

С помощью крови Лима сделала прощенных «невидимыми» даже для лордов. Пусть новообращенные прощенные лорды и не до конца освоились с новыми возможностями, но они хорошо справлялись с поставленной задачей. Они отвлекали на себя внимание вампиров, так же как это делала Лима.

Каган наблюдал за безобразием с балкона и хмурился, позади него смотрел на разыгравшееся сражение Демор и скрипел зубами. Иногда Каган становился дымчатым и почти прозрачным, проступал четвертый облик от нетерпения. Он чего-то ждал.

— Меня эта баба достала, — проговорил Каган, брезгливо спихивая вниз катапультированного к ним вурдалака. — Демор, иди и оборви ей крылья. Постарайся притащить ее сюда, до того как я пущу на фарш ее подружку. Используй один из кристаллов, чтобы отыскать ее, девчонка зашла слишком далеко, пора ее заткнуть.

— Будет исполнено, брат, — покорно ответил Демор и на глазах преобразился. Его кожа покрылась черной кожей. Он слетел с балкона и устремился к беловолосой девчонке.

Лима заметила его слишком поздно. Она в сопровождении десяти прощенных вампиров направлялась в сторону замка, маневрируя между высоких зданий. Женщина боялась опоздать. Демор приземлись прямо перед ним, прощенные попытались его атаковать, но все десять разлетелись в разные стороны от одного взмаха руки сына владыки, проделав в зданиях приличные по размерам дыры.

На глазах Олимпиады вместо того, чтобы атаковать он принял истинную форму.

— Коготь?! Так ты и есть Каган!

— Нет, я Демор, хотя смысл это не меняет, мы с Каганом близнецы, — улыбнулся плотоядно Демор.

Лима отчаянно напала на него, но вампир ловко увернулся и сделал ей подножку, а затем нанизал женщину на выдернутый им из земли штырь. Олимпиада заорала от боли и схватилась за штырь, торчащий из ее грудной клетки.

— Вот и все, стоило ли рыпаться? — издевательски посмеивался Демор. — Ты сейчас похожа на бабочку, ее также протыкают коллекционеры, когда хотят поставить в рамку, — он поднял женщину над землей, и она повисла на штыре, но все еще пыталась снять себя с орудия. — А если так?

Олимпиада начала задыхаться, как если бы к ней вернулась астма. Женщина судорожно старалась дышать, сипло и с усилием.