Ловушка безмолвия

Множество веских причин пришло ему в голову, но он сказал ту, которая была правдой — простой, обычной, не приукрашенной истиной.

— Потому что она бросила меня. Я не нужен был ей, она даже не интересовалась мной и моей жизнью. Так почему меня должна волновать она? — По какой-то причине он не мог лгать Кэтрин, хотя его болезненные слова звучали так будто шли из уст настоящего слабака.

— Верно подмечено.

— Было бы верным, если бы не звучало, будто я какой-то бесхребетный чувак, — проговорил он, раздражаясь на самого себя.

— Ты не трус.

— Да неужели? Я боюсь найти мать, что бросила меня двадцать три года тому назад. Кажется, выглядит трусливо.

— А что Джейк говорит?

— Он принял ее уход. Думает, отец усложнял ей жизнь, поэтому она и ушла… чтобы выжить. Он помнит, как наши родители часто ссорились, а мама постоянно плакала. Он более отходчив, нежели я.

— Странно, что она не забрала вас с собой, когда бросила вашего отца. Она же понимала, за какого человека вышла замуж, учитывая, что они все время ругались.

— Поэтому я и не могу ее простить, — признался Сандерс. — Она должна была забрать нас.

— Может она не могла. Ваш отец, судя по твоим словам, довольно жесткий и могущественный человек. Что если она не могла противостоять ему?

— В этом весь он. И, если честно, возможно, именно он и разрешил ей уйти, но запретил забирать нас. Хотя я не понимаю, почему он сделал так, чтобы я и Джейк остались с ним. Ему плевать было на то, что он отец, впрочем, как и она не стремилась быть матерью. Этим двоим не следовало заводить детей. — Он замолчал. — Скорей всего, потеря семьи сильно повлияло бы на его репутацию, а ведь его положение в обществе для него значит всё. Уверен, друзьям своим он сказал, что у моей матери был психоз или нечто в этом роде. Или, с*ка, он мог заявить, что отправил ее в психиатрическую больницу. Сомневаюсь, что он когда-нибудь признался бы, что она бросила его.

— Тогда он точно не стал бы тебя подставлять, — сказала Кэтрин, покачивая головой. — Окажись его сын в тюрьме — это был бы сильный удар по репутации.

— Вот именно. Поэтому и говорю, что это не он. Просто ты спрашивала о человеке, который так сильно ненавидит меня, что готов замучить, вот его имя первым и всплыло в мозгу. Значит, это кто-то другой, скорей всего, Равино.

— Наверное, да.

На несколько минут они замолчали. Дилан взглянул на Кэтрин, которая, задумавшись, смотрела в окно. Мужчина задавался вопросом, о чем она сейчас думает, что вокруг уголков ее глаз появились эти крошечные морщинки. Она была вся такой мягкой — с красивой кожей, нежными губами — и никаких резких линий. Она словно состояла из чувств и эмоций. Время от времени он видел намеки на уставшую циничную сторону, но холодность и безжалостность обходили ее стороной, лишь немного грусти — прямо как сейчас. Он очень хотел забрать ее грусть, нести бремя ее прошлого, которое она, казалось, несла, как утомленный солдат, но Дилан понятия не имел, откуда взялась боль, а она не желала ему рассказывать.

Даже, несмотря на то, что он поделился своей историей жизни; свою она все еще старалась держать в себе. Когда все закончится, он обязательно узнает, что она скрывает. Сандерс собирался заставить ее поговорить с ним, и, возможно, каким-то образом, он сможет ей помочь, ведь он точно был должен ей.

Она внезапно повернула голову и поймала его взгляд. Вспышка осознания вспыхнула в ее глазах, и он почувствовал немедленный ответ — ту чертову связь между ними, о которой она постоянно говорила. Это определенно была она. Ему казалось, что Кэтрин наложила на него чары — не то, чтобы он верил в них, но она имела какую-то сумасшедшую власть над ним. Когда он не думал о том, чтобы спасти свою задницу, он не мог перестать думать о ней и о том, как сильно хочет исследовать ее рот, целовать изгиб шеи, обхватывать грудь руками и смотреть, как ее глаза темнеют от удовольствия — как они темнели в эту секунду. Либо у него все было на лице написано, либо она реально могла читать его мысли. Скорей всего, и то, и другое.

— Тебе стоит смотреть на дорогу, — подметила она.

— Ты намного интереснее, чем дорога.

— Как и ты.

Черт! Почему она это сказала? Ему срочно надо отвести от нее взгляд и сосредоточиться на вождении.

— Научись лгать, — произнес он мгновение спустя, внутренне борясь с безрассудным желанием потянуть ее за плечо, дабы узнать что-то еще о ее желаниях.

— Я знаю, как лгать, — парировала она. — Если честно, я довольно хороша в этом.

— Как такое возможно? На твоем лице отображается любая эмоция, что ты чувствуешь.

— Потому что я не пытаюсь спрятать их от тебя, но, если хочешь, я так и сделаю.