Ловушка для блондинов

Турист и сопровождающий между тем еще лазали по куполу собора. Разглядев меня сверху, они замахали мне рукой.

Спустившись, Пьетро признал, что Петербург ничуть не хуже красивейших городов Италии. Сердце мое наполнилось гордостью:

— Ты еще сравни, сколько лет вашим древним городам и насколько молод Петербург по сравнению с европейскими столицами. Париж, Рим, Лондон — они все насчитывают если не больше тысячелетия, то уж не меньше. А Питеру всего триста лет!

Пьетро горячо согласился, но высказался в том смысле, что хорошо бы в этом чудном городе привести в порядок дворы, а то он даже днем боится за людей, которые в эти дворы входят, и он не уверен, выйдут ли они обратно.

“Симпатяга Пьетро, — подумала я, — как жаль, что ты влюбился именно в меня и так неудачно поместил свои чувства. Потерял столько времени!.. Если бы не Сашка, я бы действительно не раздумывала, поехала бы с тобой куда глаза глядят… Впрочем, — тут же остудила я себя, — вполне возможно, что я так считаю, уже поняв, что никуда с ним не поеду. Есть Сашка, и даже если мы не будем с ним вместе, ни с кем другим, даже с симпатягой Пьетро, я быть не смогу”.

Но при этом Пьетро, углубившийся в осмотр достопримечательностей, не заметил моего смятенного душевного состояния, а вот Сашка сразу в меня вцепился:

— Что это ты такая заведенная?

— Понимаешь, Саша, — сказала я, медленно отходя от посещения городской прокуратуры, — не успела сказать своему зональному недоноску, что если прокурор хамит всем без разбору, включая непосредственное начальство, то это значит, что он не умеет держать себя в руках, то есть профессионально непригоден; а вот если он хамит избирательно, только тем, кто от него зависит, — тогда он просто подонок.

— Не успела, да? — переспросил Сашка. — Какое счастье! Сказала мне, и хватит.

Еще из горпрокуратуры я позвонила Кужерову, предложила ему обеспечить нашу командировку технически и взять билеты на поезд. Уехать мы могли только завтра вечером, а Пьетро после нашего отъезда оставалось переночевать в Петербурге и тоже отбыть в свою солнечную Италию. И что-то мне подсказывало, что я больше никогда не увижу его. И даже не смогу проводить и помахать ему рукой в аэропорту, как он махал мне в Англии…

* * *

В двенадцать ночи меня разбудил звонок из дежурной части нашего РУВД.

Звонил Слава Ромашкин, который тревожным голосом сообщил мне следующее:

— Маша, твой итальянец только что заказал девочку себе в номер!

С трудом очухавшись от этой сенсационной новости, я спросила, чего он от меня хочет в данной ситуации. Я даже не стала домогаться, каким образом эта информация стала достоянием дежурной части, и так все было ясно: гостиница, в которой остановился Пьетро, находится на территории нашего РУВД, девочки, обслуживающие гостиницу, известны милиции наперечет; мадам, ими руководящая, является агентом половины сотрудников нашего районного управления и трети главка. А поскольку моя личная жизнь давно уже, хоть и не по моей воле, перестала быть секретом для коллег, по поступлении заказа бандерша наверняка прибежала к своим кураторам испросить позволения, а то как бы чего не вышло.

— Ну… — Слава помолчал. — А ты как к этому относишься?

— Господи, он свободный человек, пусть хоть девочек, хоть мальчиков себе заказывает.

— А… Как же ты?

— А что я? Завтра мы с ним расстанемся навек. Замуж я за него не собираюсь.

— Да?! Классно! Можно поздравить Сашку? — выдохнул Ромашкин.

— Послушай, Слава, вы там уже все преступления раскрыли? Маетесь от безделья? Оставьте в покое мою частную жизнь. — Я начала выходить из себя.

— Маш, не злись, я же хотел, как лучше… Вдруг тебе неприятно, мы бы вопрос решили… Так что делать?

Зевнув, я посоветовала направить в номер к Ди Кара под видом проститутки переодетого помощника дежурного и повесила трубку.

Сбор любопытствующих иностранного и русского происхождения я назначила на десять утра в прокуратуре. Оттуда мы должны были отправиться делать обыск в квартире, которую снимала Ольга Коростелева. Кужеров вместе с хозяйкой квартиры, имеющей запасные ключи, должен был подойти прямо на место. Прямо в квартиру должен был прибыть и Гена Федорчук, чтобы сфотографировать то, что мы там увидим, и обработать квартиру на предмет выявления отпечатков пальцев. Мы договорились, что Федорчук будет сидеть в своей лаборатории и ждать нашего сигнала, поскольку опыт подсказывал, что ни в десять, ни даже в одиннадцать наше мероприятие не начнется.

Не знаю, почему, но так всегда бывает: мероприятия, связанные с привлечением большого числа участников, никогда не начинаются вовремя. Когда я работала в прокуратуре первые годы, меня это выводило из себя, но со временем я попривыкла к тому, что выезд с обвиняемым на место происшествия никогда не произойдет в запланированное время. Это позже при подготовке уличных операций я стала учитывать правило Паркинсона, устанавливающее, что всякая работа требует вдвое больше времени, чем кажется поначалу.

А став совсем опытным работником, я никогда не забывала следствие закона Йеджера: все поломки случаются в день, когда у техника выходной.