Ловушка для декана

Он двинул плечом, чтобы я подняла голову и недоверчиво уставился на меня.

— Уверена? Я могу и сейчас.

— Не надо сейчас. Я и так тебе верю.

— Хм… Странные вы женщины… Верит она. А если бы я врал?

— И предлагал бы меня разделить с тобой движимое и недвижимое имущество? Сомнительно что-то.

— Да, действительно…

Уже когда мы совсем уснули, я вдруг вспомнила.

— Матвей?

— Мм?

— То видео… я согласна. Сделай так, как ты хотел, только чтоб его и убрали потом, через несколько дней. И еще…

Он сжал меня крепче.

— Слушаю.

— Не надо ни с кем судиться — просто договорись с ректоршей, чтоб свалила с универа… Пусть ищет себе новое место…

— А с подругой твоей что делать? Из-за этой дуры ты чуть в больнице не оказалась…

Я подумала.

— Пусть живет. Все ж вроде хорошо закончилось… Пусть живет и… — зевота вдруг заставила меня прерваться, — и завидует…

— Неужели я такой завидный жених?

— Даже не представляешь себе…

Я совсем раззевалась — так широко, что челюсть заболела.

Мысли разбегались в стороны, оставляя после себя лишь доброту, милость и счастье — огромное, мягкое, окутывающее меня наподобие облака, успокаивающее и усыпляющее… Хотелось всех любить и всех прощать. Ведь нет худа без добра. И нет счастья без злодеев, вырывших себе яму.



Так чего ж их казнить — этих злодеев? Они и так уже себя казнили…

И самое лучшее, что я могу сделать, чтобы отплатить всем с лихвой — это радоваться жизни, любить и стараться, чтобы мое счастье не убежало от меня… Хотя, куда же оно сейчас убежит, это счастье…

Я прижалась животом к боку Матвея. По идее, если все пойдет хорошо — только прибавится…

— Спи уже… — сонно скомандовал мой мужчина.

И как послушная жена, я закрыла глаза, помечтала немного о том, как буду героически справляться с учебой, мужем, светской жизнью и ребенком… и уснула так крепко и сладко, как еще никогда в своей жизни.

Эпилог

— Матвееей… — протянула я жалобно, хватаясь за свой огромный живот.

— Что? Опять? — он вздохнул, кладя пульт от телевизора на гостиничную кровать.

Я кивнула, потом помотала головой, изо всех сил стараясь подавить нарастающую панику.

— Эти, похоже, настоящие… Давай еще раз съездим…

— Господи, да они нас выгонят… Сказали же — приезжать только когда время между схватками сократится до минуты. Сократилось?

— Да! — соврала я. — Поехали уже!

И тут же, будто мстя мне за вранье, скрутило еще одной схваткой — уже действительно приближая временной промежуток к роковой минуте.

Боже, как страшно…

Рожать мы с Матвеем решили в Лондоне, в дорогом, частном медицинском центре, который поражал воображение беременяшек не только своей роскошью, но и уверенностью, что «беременность — это не болезнь» и если у вас нет каких-нибудь отклонений, ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО.

Я, конечно, в отличие от свекрови, не в курсе была, «как надо» и «как полагается», поэтому возмущалась несильно. Но и я пришла в оторопь от приказа ехать домой, пока схватки не участятся до одной в минуту.

Слава богу, мы поселились в отеле рядом с больницей!

— Ауу… — я схватилась за низ живота одной рукой, за кровать другой и так зависла, пока не отпустило…

— Да, похоже и в самом деле пора, — резюмировал Матвей, оглядывая меня с видом как минимум врача реанимации.

— Пора было еще десять минут назад! — огрызнулась я, пытаясь отдышаться. — Только кто ж меня слушал…

— Не ворчи, — отозвался он, кидая в уже готовую сумку последние мелочи. — Через пять минут будем в больнице.

— А твоя мать?

— Подойдет сама, позже.

Свекровь, за неимением свободных номеров, пришлось поселить этажом выше и забирать ее уж точно не было времени. Но это еще ничего — учитывая, что моя мама вообще не поехала.

Вот просто так, взяла и не поехала со своей единственной дочерью на роды, хоть ее и звали, и билет оплатили, и место в гостинице на нее выделили. Я не стала настаивать, зная, как сложно ей принять мое желание родить ребенка в неполные двадцать лет. Это было выше ее понимания, и ничего с этим было не поделать. Какая есть!

Зато свекровь восполняла отсутствие авторитетной женской фигуры сполна — как в положительном смысле, так и в отрицательном. Советы и жизненные премудрости лезли из нее, как из пороки из ящика Пандоры, и заткнуть их не было никакой возможности. Хотя бы потому что вперемежку с ними лезли почти-материнские нежности и вполне искренняя заботы.

Поэтому, с одной стороны, я не очень расстроилась, когда узнала, что свекровь вот прям щас с нами в больницу не поедет, а с другой таки расстроилась — Матвей на самих родах присутствовать отказался, а в чью-нибудь руку вцепиться наверняка захочется.

По крайней мере, хоть вопрос с анестезией решу сама, без свекрови.

О да! Это был вопрос номер один! Всю дорогу — все эти бесконечные пять минут, пока мы ехали в такси до больницы — я думала только о том, брать мне эпидуральную анестезию или попробовать так родить, без облегчения страданий.

Свекровь считала, что эпидуралка это ужас и кошмар — дочь подруги двоюродной сестры мол инвалидом от нее стала. Мигрени, головные боли… «Тебе такое надо»?

Мне такое было не надо, но и порог боли у меня низкий. А ну как стекла воплями повыбиваю?