Ловушка для дурака

Дима Завров Ловушка для дурака

Резкий гудок паровоза прорезал туманное утреннее небо. Старый поезд, дребезжа пёстрыми вагонами, с лязгом ворвался на станцию. Клубы седого дыма осели, и встречающая делегация замерла — на путях стоял цирковой поезд. Испуганные звери таращились в закрытые решётками окна и с интересом рассматривали здание старинного вокзала. Величественные своды, стены из серого кирпича и башня с часами, время на которых оставалось неизменным, и только их бой сообщал горожанам о новых прибывших из реального мира. Из жёлтого, покрытого аккуратными чёрными кляксами вагона торчали на тонких шеях две головы жирафа. Они крутили глазами, пытаясь увидеть если не пустынные просторы родной саванны, то хотя бы привычные цирковые шатры. Но ничего похожего на вокзале Города Теней не наблюдалось. В соседнем вагоне глухо зарычал лев. Жирафы беспокойно заёрзали, переглянулись между собой и тут же испуганно втянули головы, мигом сжавшись до размера эму.

Первым на перрон вышел цирковой оркестр. Начищенная до блеска медь их духовых инструментов сверкала и переливалась. Одетые в одинаковую, цвета спелой вишни, парадную форму они выстроились в линию и заиграли. Весёлый марш наполнил сердца людей радостью и торжеством. Из главного вагона вышел суховатый приземистый старичок в незаметном сером костюме. Он деловито поклонился, и встречающие узнали в нем бывшего фокусника, а ныне владельца цирка господина Крюгера. Каждый первый день лета, уже тридцать лет подряд, его артисты приезжали в Город Теней с гастролями. В этом году Крюгер ожидал особого успеха. Новая оригинальная программа, смелые декорации и по настоящему опасные трюки — вот три кита, благодаря которым он надеялся сорвать хороший куш. Из поезда показались администраторы, распорядители, декораторы и дрессировщики, они окружили своего директора пёстрой толпой и с удовольствием разминались на свежем воздухе после многочасовой тряски.

Делегацию встречающих по традиции возглавлял сам мэр. Арчибальд Логус круглый, как бильярдный шар, одетый в зелёный сюртук с эполетами и украшенный праздничной трёхцветной лентой через плечо — он тяжело опирался на серебряную трость с набалдашником в виде грифона. Злые языки давно заметили сходство длинного клюва грифона с носом его владельца.

— Дорогой господин Крюгер, мы рады вновь приветствовать в нашем городе ваших прославленных артистов и надеемся, что программа в этом году будет ещё интереснее, — начал мэр и сердечно затряс сухую кисть бывшего фокусника, повернувшись к журналистам своим эффектным, как он считал, профилем.

Крюгер сдержано улыбнулся. Фотограф щёлкнул камерой, на миг ослепив вспышкой. Подскочил молодой журналист и, протянув длинный микрофон к самому носу директора, спросил:

— В афишах, расклеенных по городу задолго до вашего прибытия, анонсированы «новые, смертельно опасные номера», но мы все хорошо помним, что в прошлом году едва не погиб ваш артист, объятый пламенем под самым куполом цирка, что за трюки вы подготовили в этом?

Крюгер откашлялся:

— Я не могу пока раскрыть всех деталей, но то, что эти номера заставят зрителя вновь похолодеть от ужаса, я гарантирую!

— А что за таинственный дрессированный зверь из земель «на запад от солнца на восток от луны»?

— О! Здесь я могу с удовольствием с вами поделиться, — хитро улыбаясь, ответил директор, — это мантикора!

Глаза журналиста округлились:

— Вы имеете в виду то мифическое существо, которое с телом льва, большими орлиными крыльями и хвостом скорпиона?

— Да, оно самое! Наша экспедиция в джунгли наконец увенчалась успехом, и мы поймали его! Так как оно — первый представитель вида, что зоологи смогли описать, нам выпала честь придумать для него название и рад сообщить, что в справочники по зоологии оно вошло как «Manticora Kruger lignum»!

— Когда же мы сможем её увидеть?

Уже завтра артисты цирка пройдут с оркестром по городской площади, ознаменовав открытие сезона. А два моих лучших дрессировщика поведут её без клеток и цепей во главе процессии, так что, если не боитесь — милости прошу!

* * *

Из канализационного люка вылез невысокий человек и боязливо огляделся. На улице в этот ранний час было тихо. Газовые фонари ещё горели, хотя давно рассвело. На призрачно бледном небе висела печальным смайликом узкая полоска нового месяца.

Его неожиданного появления возле здания банка никто не заметил. Если бы булочник в пекарне напротив не заболел накануне, а пришёл с утра как всегда замешивать тесто, он бы удивился тому упорству, с которым невысокий человек тащил туго набитые деньгами мешки.