Ловушка для фотографа

– Мало ли в Бразилии Педров!

Эстер засмеялась. Я повернул ручку громкости, и звук исчез. Присмотревшись к фотографиям, я с удивлением отметил, что хозяин документов поразительно похож на меня.

– Это, что, подлинники? – спросил я. В этот момент в телевизоре что-то щелкнуло.

– Четыре слоя туалетной бумаги, — внезапно заорал его динамик, – мы считаем, что вы достойны большего!

Я выдернул шнур из розетки, и проклятый ящик наконец-то замолчал.

– Мы позаимствовали документы у хозяина, который недавно получил грин-карту22. Маловероятно, что он вернется из США в Россию, – сказала Эстер, – а сходство этого человека с тобой оказалось простым везением. На случай недоразумений с полицией, или охранниками такие корочки сгодятся, но постарайся не попадаться с ними к серьезным людям!

– Постараюсь, – мрачно сказал я.

– Возьми «чистый» мобильник, – моя собеседница протянула мне один из самых примитивных аппаратов фирмы «Samsung», – здесь отключены все лишние функции, и этот аппарат практически безопасен. Но будет лучше, если мы будем общаться только через смс. Я слышала, что современные технологии позволяют найти абонента по голосу меньше чем за пару минут!

Глава 4. Хасанов

Для встречи с Мильчиным Эстер выбрала розовое полупрозрачное платье из шифона и шелка. Платье дополняли ажурные белые перчатки до локтя и жемчужное ожерелье. Я не разбираюсь в духах, но аромат, выбранный моей спутницей, мог довести до умопомрачения любого мужчину.

Роскошный ресторан «Октопус» оказался закрытым заведением для новой российской элиты, которая не хочет, чтобы рядом с ней сидели те люди, которые не принадлежат к привилегированной части общества. Дорические колонны, мозаичные панно на темы поэм Гомера, ненавязчивая музыка, и люстры в виде изящных ракушек произвели на нас с Эстер сильное впечатление, но самым сильным потрясением для нас оказалось меню.

Я знал, что оплачивать счет будет Мильчин, но, как и положено прижимистому австрийцу, привыкшему платить за себя, я выразил некоторое удивление тем, что здешние цены гораздо выше, чем в Вене. Проигнорировав морепродукты, которыми гордился ресторан, я заказал свинину по-испански и бокал Chateau Latour 2005 года, а Эстер выбрала треску, крабов в перечном соусе, и бокал белого испанского вина, рекомендованного сомелье.

– Вы сделали хороший выбор, – с видом знатока улыбнулся даме Мильчин, который предпочел вину французский коньяк, – в этом ресторане всегда свежая рыба. Ваша треска еще вчера плескалась в Средиземном море! – историк повернулся к официанту, – принесите нам бутылку белого «Dom Perignon». По русскому обычаю я хочу чокнуться за наше знакомство!

– Треска в Средиземном море не водится! – не сдержался я.

Эстер незаметно наступила мне на ногу и широко улыбнулась историку, желая сгладить мою бестактность, но сказанное мной не миновало ушей Мильчина.

– Я вижу, вы специалист не только в области антиквариата! – ехидно сказал он.

– Мне, как сотруднику Венского музея естествознания приходится разбираться во многих вопросах, – улыбаясь, сказал я. – Ареал трески, которая включает в себя несколько подвидов, охватывает умеренную область Атлантического океана. В восточной части Атлантики треска распространена от Бискайского залива до Баренцева моря, а в западной от мыса Гаттерас, до острова Гренландия.

На сей раз улыбка Эстер была адресована мне, но Мильчин не растерялся:

– Значит, здешний метрдотель ввел меня в заблуждение. Наука великая сила, и мы обязательно выпьем за нее, но сейчас я предлагаю тост за одну из самых прекрасных дам, с которыми я когда-либо был знаком. За вас Лаура!

Не успели наши бокалы соприкоснуться, как среди посетителей ресторана пробежал легкий шепот, и множество взглядов отметило появление нового посетителя. Метрдотель, напоминающий образцового дворецкого, бросился ему навстречу. Выражение достоинства на породистом лице метрдотеля непостижимым образом смешивалось с взглядом, выражающим бесконечную преданность по отношению к дорогому гостю. Мне хотелось бы, чтобы моя собака смотрела на меня точно так же, если, конечно, я надумаю ее завести.

Мужчина, который подошел к нашему столику, был подтянут и благообразен, а в его костюме, сшитом хорошим портным, не было ни одного изъяна. Мильчин поставил свой бокал на стол, и с необычным для толстяка проворством поднялся с места, а вошедший пожал его руку.

– Позвольте представить вам моего хорошего знакомого. Я думаю, что могу назвать его своим другом. Анзор Альбертович Хасанов!

Рукопожатие олигарха оказалось вполне мужским, сильным и уверенным, но без попытки доминировать

– Очень приятно, – сказал я, – меня зовут Бонта. Питер Бонта!

– Лаура! – протянув Хасанову руку, сказала Эстер.

– Анзор Альбертович, для вас просто Анзор! – Олигарх оказался знатоком хорошего тона и поднес губы к перчатке Эстер, но не пытался поцеловать ее руку.