Ловушка для героя

— Зачем вы напали? — Ловец кричал в темноту. Серых теней рядом не было, а бросаться в атаку ему уже не хотелось. Слишком много времени он уже был в видоизмененном состоянии. Если он останется в нем и дальше, то процесс мог бы стать необратимым. — Я не хотел причинить вам зла!

Под ним скрипела крыша. Вся одежда была порвана, а он исцарапан и весь с ног до головы в крови. Казалось, что все произошло очень быстро, почти мгновенно. Но это только казалось.

Он чувствовал, что вокруг было еще много и волков и вервольфов. Нет, Ловец их не видел, но он точно знал, что они рядом. Это ощущение не обманывает. Человек всегда знает, что на него смотрят чьи-то глаза. Теперь же за ним наблюдало очень и очень много глаз.

— Е-е-ей! Я знаю, вы здесь! Выходите! — С каждым словом его голос начал приобретать нормальное звучание. Сила потихоньку уходила.

Мысль о том, что придется остаться на крыше человеком, потерявшим все сверхъестественные способности, не радовала, но выбора у него не было. Если бы он не начал превращение в обычное состояние, то выходить из оставленной деревни в мир не имело смысла. Выродков уничтожал не только он.

— Я здесь, Алекс! — Снизу донесся булькающий голос вервольфа. — Ты звал?

Это был Никодим. Вернее, раньше это было вилланом по имени Никодим, теперь же некая помесь человека и волка. Вытянувшееся лицо превратилось в морду животного: большие желтые не моргающие глаза с узкими зрачками; заостренные уши; вытянувшаяся челюсть, украшенная клыками и удлинившийся язык. Вся его сгорбленная поза говорила о том, что существу тяжело стоять на задних ногах. Наверное, скорее это были лапы, нежели ноги.

— Как мне тебя называть?

— Зови, как и раньше звал, Никодимом. — Ему бы очень подошел хвост, нервно бьющий по пыльной земле. Но хвоста не было, как не было и когтей на передних лапах, которые на глазах у Ловца опять становились человеческими руками.

— Не похож ты на прежнего виллана Никодима.

— Так ведь и ты не прежний лекарь Алекс. — В его рыке послышались знакомые нотки говора хваткого крестьянина.

Ловец хмыкнул и согласно мотнул головой.

— Может, отпустите? Что мы вам такое сделали?

— Не-е. — Вервольф медленно разгибался, твердо вставая на задние лапы, которые вслед за руками начали превращаться в нижние конечности. — Ты пойдешь к людям, расскажешь им о том, что видел, что слышал. Зачем нам это?

— Ты надеешься, что никто не узнает, что вы здесь, что вы еще живы? — Ловец трансформировался быстрее вервольфа, и теперь он уже был настоящим человеком. Только странное свечение глаз говорило о том, что он неустанно контролирует происходящее в окружающей его темноте.

— А ты надеешься, что мы простим тебе убийство наших братьев?

— Невежливо, Никодим, отвечать вопросом на вопрос. И все же я скажу тебе… Не я первый начал. Это ты привел нас сюда, а потом позвал своих друзей. Так?

— Так. — Никодим, чье лицо менялось вслед за всем остальным, не мог сказать все, что он хотел, и что надо бы сказать, поэтому из темноты выскочил еще один представитель славного племени вервольфов. Он не утруждал себя обратной трансформацией и его хвост яростно бился о лохматые черно-серые бока.

— Что го-о-о-во-о-о-о-рить с ним?! — Его вой отдаленно напоминал что-то вроде разумной речи. — Мы тебя у-у-у-бьё-ё-ём!

— Оставь это, брат! — Никодим, наконец, окончательно стал человекообразным и вновь обрел способность нормально говорить. Его лохматый и зубастый брат вновь отскочил в ночь. — Ты все равно умрешь, Алекс. Сдавайся, и ты умрешь тихо и не больно.

— Знаешь, почему, ты со мной сейчас говоришь, и даже стал для этого опять человеком? Потому, что ты и вы все поняли, что моя смерть достанется вам слишком дорогой ценой. Я уже убил троих и убью, если смогу, еще столько же. Так, что, может лучше нам договориться?

— Я уже договаривался с людьми. Я раньше других моих собратьев понял, что вы пришли сюда надолго, навсегда и решил примириться. А потом пришли солдаты и лишили меня мира. Они лишили будущего всю нашу деревню! Они увели всех людей, весь скот… Я стал почти человеком. Мне нравилось быть одним из вас, Алекс! Почему?

Никодим замолчал. Он смотрел на Ловца и прикидывал шансы. Ответ на вопрос ему был не так уж и важен.

Читать мысли по глазам в темноте очень тяжело, но Ловец попытался и смог.

"Ну, гад, попадешься ты нам еще раз, так просто не выкрутишься. Все тебе припомним".

Конечно, вервольф мысленно уже разорвал его на части. Он даже представлял, как хрустят косточки этого мерзкого двуного у него на зубах, как сладка его кровь, как…

— Никодим, пойми. Не все подвластно человеку, не все подвластно даже королям. Мы все учимся и учимся на своих ошибках. Посчитали, что здесь людям не место и их вывезли в другое место, где им было бы лучше.

— Ты сам-то веришь во все это?

— Такова жизнь, не мы ее выбираем. — В душе Ловец понимал, что правота на стороне этого получеловека, полузверя.

— Нет, мы! Я выбрал эту жизнь. Но такие как вы ее забрали. — Вервольф буквально захлебнулся в ненависти. Да была бы его воля…

— Ну, что молчишь, Никодим?