Ловушка для капитана

И вот первое месторождение почти истощилось. Значит, придется приступать ко второму. Пленники понимали: Дюбуа и его хозяева не обрадуются, если поток алмазов значительно сократится. Они не имели права рисковать. Таинственные «гаранты» вполне могли приказать Дюбуа сократить количество рабов на руднике. Все прекрасно понимали: Дюбуа, не моргнув глазом, выполнит приказ и устранит «лишних» в прямом смысле слова.

Характерно, что, даже когда остальные утратили надежду на спасение, Хиллсайт по-прежнему тешил себя надеждой, что кто-нибудь когда-нибудь явится за ними – помощь придет. Он никак не объяснял свою уверенность, а в последнее время редко заговаривал о спасении, однако Кэтрин по-прежнему чувствовала в нем спокойную, непоколебимую уверенность.

Ей оставалось лишь гадать, о чем умолчал Хиллсайт. В первую очередь, он так и не объяснил, кто отправил его в джунгли за Фэншоу.

После того как Хиллсайт скрылся в шахте, послышались чьи-то торопливые шаги. Обернувшись, Кэтрин увидела, что со стороны кухни к ней вприпрыжку бежит маленький мальчик.

– Дикон! – Она приветливо улыбнулась. Когда мальчик подбежал к ней, она ласково взъерошила его густые светло-золотистые волосы. – Значит, тебя отпустили?

– Да. – Дикон показал ей плетеную корзину, которую держал в руке. – Я должен вернуться до заката.

Кэтрин по-прежнему улыбалась, хотя ее встревожила тень, мелькнувшая в голубых глазах Дикона.

– Ты обязательно успеешь. Ну, иди!

Они с Харриет стояли и смотрели мальчику вслед. В последний раз улыбнувшись им, Дикон со всех ног побежал к воротам. Он был довольно рослым для своих семи лет, хотя и очень тощим. Его привели сюда вместе с группой других детей, похищенных во фритаунских трущобах. Оказалось, что мальчик совершенно не выносит пыли. На руднике у него начинались страшные приступы кашля. Его здоровье стремительно ухудшалось.

Поняв, что Дюбуа собирается убить мальчика, которого считал бесполезным бременем, Кэтрин пошла к нему и отважно заявила, что Дикон может пригодиться, несмотря на то что ему нельзя находиться в штольне. Дюбуа нужно, чтобы пленники работали в полную силу и не болели? Отлично! И детям, и взрослым полезны фрукты – а в окруживших поселок джунглях фруктов в избытке. Дикон может их собирать. Дюбуа согласился отпускать мальчика за фруктами и ягодами каждый день, поставив условие: он должен возвращаться в поселок до заката.

Дюбуа смерил мальчика угрожающим взглядом и пригрозил убить двух его лучших друзей, если тот не вернется вовремя.

Вот почему грустил мальчик. Ему нравилось бродить в зарослях; он научился ловко собирать фрукты, ягоды и орехи, но все время боялся, что его что-нибудь задержит, помешает вернуться вовремя, и тогда из-за него погибнут друзья.

Вполне в духе Дюбуа – подвесить дамоклов меч над головой впечатлительного мальчика! Ни один человек в здравом уме и представить не мог, что Дикон, которого ни в коем случае нельзя было упрекнуть в недостатке сообразительности, попытается сбежать. Да и куда бежать? Если он не вернется в поселок, он умрет в джунглях.

Глядя вслед удаляющейся фигурке, Харриет вздохнула:

– Чего бы я сейчас не отдала за то, чтобы иногда проводить денек в джунглях!

Кэтрин задумчиво нахмурилась:

– Может, мне попросить об этом его высочество?

– Неужели думаешь, что он согласится? – с удивлением спросила Харриет.

– Может, и согласится, если я правильно изложу просьбу. – Помолчав, Кэтрин пояснила: – Я заметила, что он особенно любит те большие орехи, которые приносит Дикон. Дюбуа всегда оставляет их себе.

Девушки развернулись и зашагали к дробильне. Настало время возобновить труды. Подойдя к крыльцу, Кэтрин решительно тряхнула головой:

– Наверное, я пойду к нему. Предложу, чтобы каждый день Дикона сопровождала одна из нас. Пообещаю, что остальные будут работать лишние полчаса… чтобы наверстать упущенное.

– Как замечательно! – Харриет просияла. – И ведь Дюбуа наверняка понимает, что мы не настолько безрассудны, чтобы бежать.

– Мы даже не знаем, в какую сторону идти. – Кэтрин тяжело вздохнула.

Они вошли и взгромоздились на высокие табуреты, стоящие по обе стороны длинного стола, занимавшего середину помещения.