Ловушка для крысы

— Я ничего такого за ней не замечал. Она оказалась ветреной, лживой и так далее и тому подобное. Но с точки зрения психики… По-моему, абсолютно здорова.

— Вот и мне не верится, что она могла заварить всю эту кашку.

— Да, но факты говорят сами за себя. Почти в каждом эпизоде дела непременно принимает участие молодая женщина, похожая на Инну.

— Именно — похожая.

— Почему ты упорно не желаешь посмотреть правде в глаза?

— Какой правде?!

— Правда одна! Моя жена три раза пыталась отправить меня на тот свет.

— В таком случае по ней психушка плачет!

Мы с Беспаловым даже не заметили, как перешли на повышенные тона.

— Ты считаешь, это уникальный случай, когда один из супругов убивает другого?

— Отнюдь. Таких случаев пруд пруди.

— И что, все супруги-убийцы чокнутые?

— Естественно, не все. Но у психически нормального убийцы обычно есть мотив.

— У Инны, если разобраться, тоже есть мотив. Ей хочется заполучить мои деньги.

— Это опять только предположение. И еще одно: психически здоровый человек не стал бы до такой степени зацикливаться на убийстве. А тут речь идет об идее-фикс. Три попытки! У какого-то психа навязчивая идея — убрать Беспалова. Вот что я думаю.

— Значит, от версии, что я помешал каким-то криминальным кругам, ты отказалась?

— Не совсем. Эта версия, по-моему, тоже заслуживает внимания. Только тут следует различать две первые и последнюю попытки убийства. Если мафия и имеет отношение к покушениям на твою жизнь, то только к третьему. Я имею в виду взрыв машины.

— Но ты же не будешь отрицать, что взрыв «Мерседеса» и убийство человека, продавшего для этой цели пластиковую бомбу, связаны между собой.

— Не буду.

— И ты сама мне рассказала, что к убитому торгашу ходила брюнетка. Это доказывает наличие связи между всеми покушениями и убийством этого мужика.

— Слишком уж навязчиво нам подсовывают эту брюнетку. Это меня и смущает.

— Почему обязательно «подсовывают». Я думаю, это объясняется проще. Инна не профессиональный киллер, поэтому и засветилась везде, где только могла.

— Да, а Уткину даже представилась: «Я — такая-то, такая-то, жена господина Беспалова, хочу, чтобы вы убили моего мужа». Тебе не кажется, что это глупо?

— Безусловно глупо. Но она, наверное, надеялась, что мы его не поймаем.

— Или кто-то очень хочет ее подставить.

— Ну и упрямая же ты, Татьяна! Кому это нужно?

— Пока не знаю. Я только боюсь, что, когда мы все-таки это выясним, будет уже слишком поздно.

— В смысле?

— Я думаю, Инне угрожает опасность.

Сергей хоть и не разделял мою точку зрения, занервничал:

— Нужно найти ее! В конце концов, это развеет все наши сомнения.

— Мы ищем, — спокойно ответила я, не давая себе взорваться.

«Он еще учить меня будет. „Нужно найти ее!“ Легко сказать. Сам-то целыми днями дома сидит. С дивана любому дураку легко рассуждать», — мысленно упрекнула я Беспалова.

— Ищем, ищем, а результатов — ноль, — вслух упрекнул меня он.

«Еще одно слово, и я задушу его своими собственными руками», — подумала я.

— Кто ищет, тот найдет, — произнесла я твердо вместо угрозы.

— А вдруг, пока мы тут рассуждаем, ее убьют?

— А вдруг завтра потоп?! — психанула я и ушла в другую комнату.

«Значит, он, несмотря ни на что, ее любит. Вон как забеспокоился. С одной стороны, подозревает ее в убийствах, а с другой — так за нее боится. А я-то губы раскатала… Вот найдется она, попросит у него прощения, и он растает. А сыщик Иванова дело сделала и свободна. — Я закурила и попыталась отогнать от себя горькие мысли. — Ну и пожалуйста. Мне он тоже не нужен. Подумаешь, местный Болдуин, синие глаза. Да таких в базарный день на рупь пучок! И упрямый, как осел. Зачем он мне? Разве мне одной плохо? Ничего подобного. Сама себе хозяйка: хочу повидло ем, хочу — варенье. И что это я так разнервничалась? Мне-то какое дело, кого он любит. Наплевать мне и на него, и на всех его жен».

Мои невеселые мысли были неожиданно прерваны звонком сотового.

— Добрый день. Я бы хотел поговорить с Татьяной Ивановой, — поприветствовал меня незнакомый мужской голос.

— Слушаю вас… — ответила я, перебирая в памяти знакомых, которым известен этот номер, стараясь идентифицировать звонящего.

— Вам что-нибудь говорит фамилия Папазян? — поинтересовался мужчина.

— Гарик Папазян? Конечно.

— Я звоню по его просьбе. Он просил сразу же связаться с вами, как только у нашего подопечного появится Антон Зубов.

— Да, да. Он появился?

— Минуту назад он зашел в подъезд.

— Я еду, — сказала я и положила трубку.

Со скоростью реактивного самолета я вынеслась из квартиры, села в машину и помчалась к дому Зубова. Сколько он пробудет у барыги? Упустить его было бы непростительной ошибкой, поэтому я летела на своей «девятке», нарушая правила дорожного движения, как на пожар. На счастье, закон подлости не сработал: мне не попался ни один страж безопасности дорожного движения. Через пятнадцать минут я была у нужного мне подъезда.

Когда я вышла из машины, ко мне подошел человек в штатском.

— Татьяна?

Я узнала его по голосу. Это он звонил мне и сообщил про Зубова.

— Да. Надеюсь, я не опоздала?

— Не волнуйтесь. Он пока не выходил.