Ловушка для лягушки (СИ)

«А что такое?..» «Просто очень

вы мне напомнили... Скажите,

вы не из Минска?» «Нет». «Ошибка».

«Ну ничего...» «Да. Извините».

Я отошёл. Её улыбка

сменилась кислой миной: так

вдруг оборвать... Какой мудак!..

54

Да, как я мог подумать, будто

она передо мной! Минута

затмения. Ошибка тута

такая: Ане двадцать восемь

сейчас бы было, а соседке

моей лет двадцать. Может, спросим?

Не надо лучше. Очень редкий

зашиб в башке: всё в голове

смешалось на пути к Москве!

55

Москва!.. Прими меня в пенаты

свои, имевшего утраты

столь веские, что навсегда ты

должна впустить в своё пространство

меня, владеющего силой

перевести язык мытарства

в стиль гармонический, не милый

всем этим распиздяям от

литературы, на фиг... Вот.

56

Но это отступленье... В общем,

вернулся я в купе, - уж очень

неловко стало мне и к ночи

готовиться пора к тому же.

Сосед мой спал. Я стал стелиться.

Сходил умыться. Надо б ужин

доесть... Вот лучик золотится

сквозь занавеску. Грустный час.

Вечерний... В детстве я не раз

57

им тяготился... Вот простынки

я расстелил, полуботинки

снял и подумал, что ботинки

в Москве уже надену, - дело

к зиме идёт; затем, раздевшись,

залез под одеяло. Прелым

подушка пахла. Луч, зардевшись,

стал угасать. Сосед всхрапнул.

Я, поворочавшись, уснул.

58

На следующий день, проснувшись,

перед Москвой и встрепенувшись,

я собираться стал. Надувшись

сидел мой армянин, - наверно

обиделся, ведь я за сутки

трёх фраз с ним не сказал. А верно

хотел он поболтать. Но – дудки,

я уклонялся. Через час

уже Москва встречает нас.

59

Да, никуда уже не деться, -

люблю Москву. Не отвертеться

мне от привязанности, с детства

воспитанной. Её пространства,

дома высокие, вокзалы,

проспекты, улочки, убранства

церквей, музеи, тротуары,

певицы, люди, мэр Лужков

(хоть я давно уж с облаков

60

на землю спущен) мной любимы...

Но вот мы подъезжаем. Мимо

проходят к выходу та дива

с ужасным мужем, иностранцы

какие-то, другие люди.

Я сам толкусь в хвосте. «Засранцы, -

я слышу впереди, - мы будем

так час мудохаться...» Узнал

я голос, что принадлежал

61

тому ужасному убийце

(так окрестил его я, мнится,

что не ошибся) с той девицей

весьма прелестной. Напоследок

я с армянином благодушно

разговорился. Его предок

купцом в Москве был. Я радушно

с ним распрощался, только мы

среди вокзальной кутерьмы

62

с ним оказались... Здравствуй, Курский

вокзал!.. Ныряю в спуск я узкий,

по переходу трясогузкой

спешу, жетончик покупаю

в метро, и вот уже я еду

в вагоне поезда и знаю,

что дома нечем пообедать,

и думаю, что бы купить,

чтоб червячка мне заморить.

63

В квартире пыльно. Сбросив обувь,

хожу по комнате. Да, кто бы

подумать мог, что без зазнобы

останусь я. И, в общем, скоро.

Её духи. Её одежда.

Убрать всё к чёрту!.. Я, который

живу в её квартире, прежде

не знавший благ таких, сейчас

браню её. Но вот из глаз

64

слезы две капнули, довольно.

Что за мальчишество? Пусть больно,

но всё пройдёт. Ты добровольно

отдал любимую. Ты в белом

костюме. Хватит. Перекусим,

но верно нужно первым делом

Марату позвонить, как дуся

просила, тварь такая... Вот

и телефон его. Вперёд.

65

«Алло, Марат?... Андрей от Тани

звонит тебе. Дела как?.. Да не

пугайся. Таня бы заране

тебя предупредила... Славно.

Она сегодня позвонит мне.

Потом тебе наверно... Ладно,

я передам. Мы не в обиде,

раз ты вернёшь кредит... Она

сегодня всё решит сама».

66

Я трубку положил. Прекрасно!

Он возвращает долг, согласно

условиям, что ему властно

поставила Татьяна. Рада

Татьяна будет. Часть тех денег

я передам ей в Крым, и надо

мне часть, как Таня мне велела,

в сейф спрятать, что в квартире уж

поставлен новой. Госпожу

67

мне надо слушать. Вот волненье

мне предстоит! Да, без сомненья

сигнализацию на двери

и окна надо бы поставить.

Такая сумма. Даже страшно.

Займусь я этим. Что лукавить –

кругом враги. Второй этаж мой

не очень-то надёжен, хоть

на окнах есть решётки. Вплоть

68

до всех подробностей продумать

как оградить мне эту сумму

от посягательств надо. Ум мой

напрячь. Хоть Таня мне подскажет.

Она всё знает. В воскресенье

я перееду. Часть поклажи

начну в субботу, без сомненья,

перевозить. Дала она

мне список, что нужно сперва

69

перевезти... Эх, в самом деле

не так всё плохо. К чёрту трели

поэзии. Осточертели

мне эти упражненья. Надо

жить в удовольствие и больше

от жизни взять, пока на ладан

ещё не дышишь. Жизнь ведь дольше,

чем юности невинный бред.

Обратной мне дороги нет.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

1

Да, Марк Аврелий, Марк Аврелий...

Не вдохновляешь... В самом деле –

как можно рассужденьем в теле

своём убить животный ужас

пред ликом смерти?.. Оправданьем,

что смерть закономерна? Ну же,

подумай сам. А как с желаньем

жить поступить? Как свой инстинкт

перебороть?.. Не знаешь, блин.

2

И я не знаю... Да, пока мы

в лицо с ней не столкнёмся, ямы

тлетворной не учуем, - прямо

в герои метим... Это больше

я о других, что суетятся

как муравьи. Однажды в Польше,

когда я был там, видел, братцы,

гуляя по Варшаве, как

один расхристанный поляк

3

попал под мчащийся автобус.

Я был чуть выпивши, а то бы

упал без чувств, ведь мои годы

какие были... Юный парень.

Я побледнел и подкосились

мои ножонки. Был в кошмаре

каком-то я неделю или,

быть может, две. Вот так вот смерть

увидеть пред собою... Нет,

4

сейчас всё выглядит трагичней...

Смерть угрожает мне. Я лично