Ловушка для лжепринцессы

Я сначала гладила Мейера через тонкую ткань его туники, а потом запустила руки под неё и прикоснулась к могучему телу. Осторожно потянула край одежды наверх. Он поддался, позволяя себя раздеть. Прикосновение кожи к коже пустило по телу предвкушающую волну.

— Ты такой потрясающе горячий… и сильный… — зашептала я вилерианцу в ухо, увлекая на подстилку. — Я так безумно тебя хочу…

Мейер ничего не ответил, только крепче стиснул в объятии. Я победоносно улыбнулась, потеревшись о него всем телом. Вот и всё, не так уж много и требуется для соблазнения одного принципиального девственника. В его голодных глазах — ни единой мысли о запретах.

Закрепляя успех, поцеловала вилерианца и взобралась сверху. Для первого раза это удобнее. Пока не опомнился — отвлекла ласками, от которых он задышал ещё чаще. Только хотела аккуратно спросить про контрацепцию, как Мейер вдруг снова замер, а потом убрал мою руку со своей ширинки и отчаянно выдохнул:

— Нельзя, Лисса…

— Мы никому не скажем, — томно промурлыкала я.

— Нет, Лисса. Я не имею права. Сначала я должен на тебе жениться и принять за тебя полную ответственность. Только так можно. По-другому — нет.

Здоровье, чувствуя, что его опять подорвут самым негуманным образом, выдало пинка: я закашлялась.

— Но нельзя же жениться, совсем не зная друг друга… А вдруг мы несовместимы в постели? Нужно проверить заранее.

Мейер посмотрел на меня так, будто я объявила, что собираюсь откусить себе пальцы. Видимо, с его точки зрения проблема несовместимости не существовала.

— У нас могут быть разные темпераменты, — добавила я, но и эта идея не вызвала у него никакого отклика.

— Мы будем заниматься любовью так часто, как ты этого захочешь, — заверил он.

— А что если я захочу каждый день, а ты нет?

Задав вопрос, сразу же поняла, что сейчас Мейер готов зубы ставить на то, что он захочет каждый день и даже чаще.

— Или наоборот, ты захочешь каждый день, а я — раз в месяц, — решила зайти с другого конца.

— Это вряд ли. Ты очень страстная.

Крыть было нечем. Но всё равно — как можно связать жизнь с незнакомцем?

— Мейер, я не могу выйти замуж, не убедившись, что человек мне подходит во всех сферах. В быту, в постели, в вопросе финансов, во взглядах не семью и верность.

— А какие могут быть взгляды на верность? — напрягся он. — Что ты имеешь в виду?

— Например, то, что измена для меня неприемлема.

— А, это. С этим я согласен. Но вилерианцы никогда не изменяют жёнам. Нам это не нужно.

Ага, стирают, убирают, обеспечивают, хотят побыстрее жениться и при этом не изменяют! А ещё дарят каждой переселенке по цветику-семицветику и возят кататься на единорогах и летающих рыбах.

Но он говорил искренне и абсолютно серьёзно. Чем дольше я слушала Мейера, тем страшнее становилось. Должен быть подвох. Большой подвох. Да что там — гигантское подвохище!

— Хорошо. Я понимаю и уважаю твоё стремление взять на себя ответственность… прежде чем мы станем близки. Но, Мейер, пойми, я выросла в другой реальности, и для меня выйти замуж — это очень важный шаг. Гораздо более важный, чем с кем-то переспать.

Прозвучало не очень изящно, будто я тут со всеми подряд спать собралась.

— То есть ты не хочешь выходить замуж, пока не узнаешь меня лучше? — дипломатично подытожил Мейер.

— Да! — обрадовалась я.

— Ну ничего страшного, времени у нас полно. Я подожду, пока ты не узнаешь меня достаточно хорошо. А потом поженимся, — обнадёжил он.

Я в тему с женитьбой пока особо нырять не стремилась, но вслух говорить этого не стала, потому что нужно оставлять себе простор для манёвра. А вдруг я завтра проснусь и захочу ананас и замуж? Ананас мне вряд ли дадут, так хоть замуж схожу.

— Но мне сначала нужно узнать тебя с самых разных сторон. В том числе и с этой… — ласково провела ладонью от его груди до живота.

— До свадьбы нельзя, Лисса.

— А если чуть-чуть?

— Совсем нельзя.

— Никто же не узнает.

— Категорически нельзя, Лисса. Это запрещено, — терпеливо проговорил Мейер. — Я вижу, как тебе хочется, но нельзя. Мне жаль.

Вот теперь мне стало по-настоящему обидно. То есть это только мне хочется? Я почувствовала себя если не шлюхой, то точно какой-то озабоченной. Фыркнув, подхватила одеяло и вывалилась из палатки на свежий воздух. Жаль, что пологом сильно не хлопнешь на прощание.

Да как он посмел?! Динамщик!

Внезапно вспомнились все парни, которым отказала я. Ребята, простите! Закрыла глаза и мысленно пожелала на всё согласных партнёрш им всем, даже уродливому хромому Глебу с козлиной бородкой.

Ух, как же бесит этот контуженный ёж Мейер! Прибила бы!

И ладно бы он импотентом был или что-то подобное — так нет же. У самого штаны чуть не лопнули, а мне отказывает. Что за дела?

— Лисса, вернись, пожалуйста. Тебе нельзя на холоде стоять, — вилерианец ловко вылез наружу и перекрыл пути к отступлению, технично загородив собой почти всё пространство, кроме входа в палатку. — Ты можешь простудиться.