Ловушка для лжепринцессы

Когда Мейер вдруг вернулся на своих двоих, я чуть в обморок не отъехала от счастья. Живой! Не замёрзший насмерть! Такой родной! Злющий, правда, до ужаса, весь грязный, мокрый и всклокоченный. Он откинул в сторону полу накрывавшего меня плаща и взял за обе руки, сжав их в неожиданно горячих ладонях. От счастья я заревела ещё сильнее, а от взгляда на его рассерженное лицо с прилипшей к щеке веточкой, стало легко и хорошо. Хотелось протянуть руку и убрать дурацкую веточку, но я даже губами шевелить не могла, не то что руками. Внезапно в меня хлынул поток уже настолько привычной силы вилерианца. Под кожу словно налили «Колы», а потом добавили таблетку «Ментоса». Кровь противно забурлила, всё тело закололо мерзкими иголочками, будто я отсидела его целиком, включая такие места, на которых сидеть в принципе невозможно. Постепенно ощущение пузырения под кожей усилилось, а я наконец смогла пошевелить пальцами и даже улыбнуться.

Вот только Мейер не улыбнулся в ответ.

— Я сказал тебе не выходить из палатки, — сурово смотрел он на меня. — Лисса, ты хоть понимаешь, что могла погибнуть?!

От его тяжёлого взгляда всё противно сжалось внутри, вся радость улетучилась, а тканевый полог палатки будто просел и принялся наждачить мои оголённые нервы.

— Я и не собиралась выходить… я просто выглянула… подумала… — начала было я, с трудом ворочая языком, но договорить он не дал.

— Нет, Лисса, — твёрдо и уверенно оборвал Мейер. — Ты должна слушаться. И должна была сидеть в палатке. В безопасности, под защитой полога. Это в своём поместье женщина может делать что угодно. Устанавливать любые порядки. Мужчина обязан подчиниться и уступить. Но как только пара выходит за пределы дома, главным становится мужчина. А женщина должна исполнять приказы беспрекословно! Ты должна исполнять мои приказы, Лисса!

— Или что? — с обидой спросила я.

— Или я разочаруюсь в твоём уме и способности мыслить логически, — отрезал вилерианец. — Я очень на многое готов пойти ради тебя. Ты даже не представляешь пока, на что именно. И на многое готов закрыть глаза. Но не на откровенное непослушание в походе! Вне дома любое неверное движение может привести к ранению, похищению или смерти. Поэтому ты будешь слушаться моих приказов, Лисса. Особенно когда мы на чужой территории.

Мейер не повышал голоса, не угрожал, не ставил ультиматумов. Но я прониклась. Таким же жёстким взглядом, кованным из бордовой стали, он смотрел на короля Гленнвайса, и теперь я отлично понимала, почему тот отвёл глаза. Сама не выдержала и сделала то же самое. Жалобно всхлипнула и поджала губы.

— Я всего лишь…

— Нет, Лисса. Никаких оправданий. Я сказал ни за что не выходить. А ты вышла. Это было очень глупо, недальновидно и опасно. Ты могла погибнуть, понимаешь? Ты слишком слабая… то есть хрупкая, чтобы противостоять нашим заклинаниям. Хорошо, что лёмуном тебя задело совсем чуть-чуть, — голос вилерианца стал чуть мягче. — Покажи место ожога.

Спорить не стала, да и видно было, что это занятие — примерно как игра в лотерею — с практически нулевым шансом на успех. Закусила губу и обиженно показала пятно на подъёме стопы. Мейер положил сверху руку, а когда поднял — ожог уже побледнел и никак не ощущался, только щекотала под кожей магия вилерианца.

Досада плескалась в груди. Вообще-то я хотела его обнять и расспросить, как он остался в живых и что это за гадкий лёмун. Обнять и поделиться тем, как сильно я за него испугалась. И как благодарна, что он не оставил меня лежать в снегу. Но после такой отповеди желание купать Мейера во внезапно нахлынувшем обожании поутихло.

— А ты? Тебя же ранили… да и столько времени на снегу… — обеспокоенно зашептала я, пытаясь найти следы от рассечений, что он получил в бою.

Но — ничего. Лишь плотная, гладкая на ощупь, непривычно белая кожа. Ни ран, ни обморожения, ни ожогов от лимонного заклинания, только несколько тонких едва заметных свежих розовых полос и десяток старых шрамов.

— Я вилерианец, для нас это ерунда. Одевайся, Лисса. Мы не можем оставаться тут на ночь. Теперь тут опасно. В этом раунде мы одержали победу, но Граенны могут вернуться. Нам предстоит длинный переход до ближайшего гостевого дома. И ещё. Я не предупреждал тебя, но когда девушка целует парня при всех, это означает, что она выбрала его в качестве будущего мужа. Я понимаю, что ты испугалась и не отдавала отчёт своим действиям. Но если ты решишь поцеловать меня при всех ещё раз, это будет означать нашу помолвку.

Мейер порывисто меня обнял и погладил по волосам.

— Я сам виноват, плохо тебя подготовил, думал не о том, о чём следовало. Но, Лисса, я не могу за несколько дней объяснить тебе все опасности нашего мира. Поэтому ты должна слушаться. Это очень важно.

Я всхлипнула.

— Ты же говорил, что женщинам ничего не угрожает…