Ловушка для лжепринцессы

— Нет, девушки без магии обычно совместимы со многими, сложнее, когда девушка одарена. Вот тогда бывает, что приходится менять партнёра.

— И как же это происходит? Она идёт на свидание со следующим по очереди? — хмыкнула я.

— Ну да… — озадаченно ответил вилерианец. — Ты разве не обратила внимание, что четыре переселенки едут теперь с новыми всадниками?

Не обратила. Во-первых, вилерианцы по началу для меня были все на одно лицо — красноглазые бордововолосые монстры. Во-вторых, я была настолько поглощена своими собственными переживаниями, что на остальных не смотрела толком.

— Мейер, а почему секс до замужества запрещён?

— Традиции. У нас так принято, — ответил он, и в голосе тут же прорезалась сталь.

— А что будет, если нарушить традицию? Никто же не узнает…

— Я остаюсь верен своим принципам, даже когда меня никто не видит, Лисса. Это раз. О нарушении запрета узнают обязательно. Это два. За нарушение традиций положено наказание. Это три. Но даже если бы его не было, у меня есть другие серьёзные причины их соблюдать. Это четыре.

— И какие это причины? — с любопытством спросила я, очерчивая пальцем линии его скул.

— Есть вопросы, ответы на которые ты получишь, только став вилерианкой, Лисса.

— Не слишком ли много таинственности? — фыркнула я.

— Нет. В самый раз.

Мейер притянул меня к себе и поцеловал. Возникло ощущение, что он тоже использует этот безотказный способ, чтобы заткнуть мне рот.

Что он скрывает?

Глава 17. Будущая свекровь

— Давай поужинаем в компании? — предложила я, выглядывая в окно.

Метель так и бушевала, кидала в окна горсти снега, билась голодной псицей в двери, выла снаружи, зазывая в холодный тёмный плен ночи.

— Только если ты не против… — замялся вилерианец, — у меня есть секвин для невест. Помнишь, ты про него спрашивала, только тот был брачный, а этот — помолвочный.

Секвин? До меня не сразу дошло, что Мейер имеет в виду, почему смотрит на меня вопросительно и какого ответа ждёт. Хочет прилепить мне на лоб знак того, что я занята. Не жена ещё, конечно, но и не просто вольная переселенка. И что мне с этим делать? Соглашаясь, я ещё глубже зарываюсь в брачную авантюру. А отказываться, вероятно, надо было раньше, теперь уже просто глупо. Да и Мейер с каждым часом становится всё ближе и роднее, особенно теперь, в спокойной обстановке. У него даже чувство юмора обнаружилось. Да и разговаривать со мной он стал чуть иначе, более расслабленно и откровенно.

— Хорошо, давай свою помолвочную блестючку, — протянула руку я.

— Можно я сам закреплю? — воодушевился вилерианец.

Видимо, чтобы я её потом не отодрала.

Тонкая серебристая пластинка размером с маленькую пуговку легла между бровей и въелась в кожу. Я поскребла ногтем, но никакого вреда переливающейся отметине это не причинило.

Мейер лучился счастьем, и я решила не портить ему настроение. В конце концов, ничего катастрофического не происходит, просто всё случается слишком быстро. Но быстро не значит плохо, ведь так? Да и потом, ещё вчера, лежа на Мейере в холодной ночи, я была готова хоть каждый день за него замуж выходить, лишь бы мы оба выжили.

Так что меня смущает сегодня?

— Ты хочешь поужинать в общем зале?

— Да. С кем-то из девочек. Хочу узнать, как у них дела.

Мейер поколебался, но потом кивнул.

— Хорошо. Я организую. Подожди пока тут и не выходи, пожалуйста, из комнаты. Здесь полно народа из других кланов, мало ли что им взбредёт в голову.

— Я и не собиралась. Уже сама всё поняла.

Он исчез за дверью, а я выудила из недавно принесённого фиолетового саквояжа самое немятое платье и примерила. Разгладила складки смоченными под краном ладонями и собрала синие волосы в высокий хвост. Корни уже начали потихоньку отрастать, и скоро нужно будет красить заново. Лучше обратно в естественный пшенично-русый цвет. Хватит с меня чужого бунтарства.

Мейер вернулся минут пятнадцать спустя, и мы вдвоём спустились на первый этаж, но завернули не в большой общий зал, где шумно ужинала толпа одетых в разные цвета вилерианцев, а в небольшую гостиную с одним каменным обеденным столом посередине. Там нас уже ждала другая пара — Ильгира и Аннард.

— Доброго вечера! — обрадовалась я остроносой.

Если кто приметил странности, так это она. Вот только на лбу у брюнетки мерцал такой же секвин, как и у меня, красноречиво свидетельствуя, что мой бастион — не единственный, павший сегодня.

Поначалу показалось, что к нам присоединится кто-то ещё, но когда полноватый разносчик принёс заказ, стало понятно, что ужин рассчитан на четверых. В глиняных горшочках (для переселенок) и горшках (для вилерианцев) подавали запечённое с острым сыром мясо и крахмалистые зелёные плоды, похожие на помесь тыквы с бататом. На закуску — разные квашеные овощи и фрукты, как сладковатые, так и ядрёные. А на десерт — медовые пироги с ярко-оранжевыми ягодами, по виду напоминающими облепиху, а по вкусу — черешню.