Ловушка для «Осьминога»

– Умница! – сказал Логинов. – И покрепче, пожалуйста… Фирменный завари, колмаковский. А потом я тебе чашечки сполоснуть на кухне помогу. Моя Настя не признает разделения труда и приучила меня. Теперь отменно мою посуду. Не то что твой ленивый хан Гирей.

Когда пили чай, Скуратов задумчиво сказал:

– Удивительное дело, но как быстро приучились мы общаться друг с другом без спиртного. Стоило только попробовать, и обычное чаепитие вдруг превратилось в подлинное застолье, где людьми управляет дружеская беседа, а не алкоголь.

– Когда двадцать с лишним лет подряд литература, театр и кино внушают людям, что без выпивки в жизни не обойтись, да еще некоторые ученые люди утверждают, будто пьянство – национальная черта русского народа, поневоле перестанешь видеть альтернативу алконаркомании, – с горечью произнесла Тамара. – У нас коллектив женский, а тоже не обходились без шампанского. А сейчас прекрасно довольствуемся чаем, друг перед другом хвастаем выпечкой… Любо-дорого посмотреть. И отношения стали искреннее.

– А не происки ли это масонов? Я говорю о настойчивом приобщении нашего народа к пьянству, – сказал Логинов и легонько хлопнул по плечу Колмакова. – Что на этот счет говорят твои знаменитые досье, Николай?

Потом он повернулся к Скуратову:

– Наш хозяин прославился уникальной коллекцией всевозможных сведений о деятельности масонов. Хобби у него такое своеобразное. Впрочем, ему и по долгу службы знать сие практически полезно.

– Поделитесь, поделитесь информацией, – оживился писатель, – у меня досье на эту ультратаинст­венную организацию нет, хотя кое-что из популярной литературы имеется. Книга Яковлева «1 августа 1914 года», молодогвардейский сборник «За кулисами видимой власти», работы Генри Эрнста, в частности его статья в «Журналисте», которая довольно метко названа «Масоны: незримая власть». Ну и, конечно, Ива­нов, Бегун, Шафаревич, Дикий, Дуглас, Рид. Тема эта сложнейшая, тайны масонства – печать за семью замками. Тот же Эрнст Генри подчеркивает, что проникнуть в секреты «вольных каменщиков» труднее, нежели раскрыть тайны разведывательных служб.

– Это верно, – согласился Колмаков. – Но еще в Евангелии от Иоанна сказано, что все тайное становится явным… Надо вашему брату, литераторам, писать об этом почаще и побольше, чтоб народ постоянно находился настороже.

– Писать о масонах, значит вскрывать их связи с международным и внутренним сионизмом, – заметил подполковник Логинов. – А любая критика и выявление происков сионистов автоматически влечет обвинение в антисемитизме. Нас всех так запугали этим жупелом, придуманным Альфредом Штеккером, придворным священником кайзера Вильгельма Второго, что мы рот боимся открыть. Того и жди, что к стенке будут ставить только за то, что ты усомнился в бескорыстности избранного народа. Подобное мы уже пережили в восемнадцатом году.

– Вы, так говорите, будто состоите со мной вместе на учете в нашей писательской организации, – усмехнулся Скуратов. – У нас, действительно, сложно бороться с сионизмом… А «зеленым фуражкам» кого бояться?

– Так у них и критиковать некого, – поддел товарища Колмаков, и все рассмеялись

– Смех смехом, а проблема эта наиважнейшая, – серьезно сказал писатель. – Сионисты в последнее вре­мя будто взбеленились. Их выступления, открытые и кулуарные, все глубже пропитаны ненавистью ко все­му русскому. А русофобия в наши дни открыто смыкается с антикоммунизмом и антисоветизмом. Об этом хорошо сказал историк Аполлон Кузьмин в статье «Писатель и время», ее опубликовал «Наш современник» еще в восемьдесят втором году.

– Подождите минутку…

Колмаков встал, вышел из гостиной и тут же вернулся с книгой в руке.

– Наверное, этой работы у вас еще нет, Глеб Юрьевич, – сказал он. – Она вышла в нашем Лениздате. Автор – Александр Захарович Романенко. Он систематизировал здесь известную ему литературу по сионизму. Серьезное исследование, дарю на память.

– Огромное спасибо, Николай Иванович! – принял книгу Скуратов и прочитал на обложке: «О классовой сущности сионизма». – Заголовок-то – не в бровь, а в глаз… Слышал я об этой книжке. Спасибо!

– Пользуйтесь, – приветливо улыбнулся хозяин. – Может, пригодится. Обратите внимание: Романенко первым из авторов, пишущих о сионизме, поставил вопрос о его связи с масонством. Более того, он вслед за Кудрявцевым и Артемовым, которые писали о масонах в журнале «Молодая гвардия», выдвигает научную гипотезу о том, что эта тайная организация, ставящая целью мировое господство, существует около трех тысяч лет и возникла еще при древнеиудейском царе Соломоне.

– Ого! – воскликнул Логинов. – Вот это отцы…

– Сформировались масоны как «вольные каменщики» во время строительства храма Соломона, отсюда и название, – объяснил Колмаков. – Именно поэто­му высшие уровни масонской лестницы власти могут занимать только левиты.

– Члены секты служителей культа в храме Соломона – уточнил Скуратов.