Ловушка для принцессы [HL]

Ясно, значит, план номер два. Нужно искать рыжего… Тяжело как-то… и вообще… Так, а слезы откуда, я же сильная и собранная принцесса, какие эмоции?.. Демоны преисподней, да что со мной? Слова сами сорвались с губ:

— Ты разрушишь свою жизнь из-за меня, — кажется, у меня истерика, — а я потеряю государство из-за тебя. Я не могу отдать Оитлон Динару, он вообще… орк. А Лора… ведьма. И кесарь запретил! И наследников больше нет, остаюсь только я, понимаешь?!

Слезы текут ручьем… Да что со мной такое?! У меня вообще нервный срыв, и я плачу… У меня последний раз такое было, когда меня Динар в Готмир затащил… Демоны преисподней, Кат, возьми себя в руки!

Меня и взяли… на ручки. Я обняла Аршхана, пряча лицо в складках его рубашки и безбожно обливая их слезами, продолжила уже тише:

— И ты тоже наследник, Аршхан, у тебя своя ответственность… и свой долг… И мы никогда не сможем быть вместе…

Он молчал, а я тихо всхлипывала.

И тут послышался голос Селении:

— Интересно, любимый, а если бы у меня дара не было, стал бы ты добиваться моей любви, а, Та Шерр?

И такое ба-абах! И полкухни пламенем снесло. Чувствую, скоро саламандр заявится. Это меня отрезвило. И вообще, Селению жалко стало. Когда она уходила, даже слезы в ее глазах сверкнули. Я мягко отстранилась от Аршхана, тот аккуратно поставил меня на ноги.

— Прости, — виновато улыбнулась, мне протянули платок, ну да, лицо все в слезах, нос, наверное, красный, глаза тоже… красавица. — Но ты и сам понимаешь, что я права. И… мне нужно вернуться в Оитлон.

Аршхан мгновенно отвел глаза. Та-ак, и что за бунт в родном королевстве?

— Ты благороднее меня, — внезапно произнес ракард, — я бы убил брата, ты не только пощадила сестру, но и была готова отдать кровь для нее. Не думай о себе нехорошо. Черный король плохой отец, я сказал это сразу. Не ты злая, тебя заставили быть такой.

И что сказать ему на это? В чем-то он прав, а в чем-то прав Динар. Кстати, надо узнать, где этот рыжий… а то с ним всегда так: только подумаешь, что все про него знаешь, как очередной сюрприз.

— Аршхан, — я вернула ему мокрый платок, — ты в сердце моем… но там и Оитлон, и моя семья, и мой долг. Ты один, их много. Я не могу стать твоей женой.

Что-то затрещало. Оказывается, это Та Шерр сел на единственный уцелевший стул и теперь смотрит на меня. И взгляд такой… внимательный. Так, мне это уже не нравится. Вождь, конечно, хорош, тут не поспоришь, но… мало ли что он разглядеть может.

— Идем на улицу, — попросила я ракарда и потащила за собой.

На моем пути появилась некая тьма. Ой, кажется, я попала.

Тьма оказалась глазастая. Глаза внимательно на меня посмотрели, проступили контуры лица, а затем и вовсе показалась прекрасная женщина, с черными глазами, причем они были совершенно черные, без белого… и тьма там словно плескалась. А женщина продолжала глядеть на меня, чуть склонила голову, и ее приятный голос наполнил сердце легкостью:

— Она миленькая, мне нравится. А по какому поводу слезы?

Я бы упала, но меня поддержал Аршхан, и так и остановился, обнимая за плечи.

— Арриниэль, — произнес, поднимаясь, Та Шерр, — спасибо, что откликнулась на зов.

— Разве я могла пропустить такое? — хитро спросила эта тьма, продолжая разглядывать меня. И мне это уже совсем не нравится. — Какая забавная девочка, — продолжила Арриниэль, — и аравири такая… миленькая. Но не твоя, Аршхан.

Аравири?! Это «рисунок на коже» в переводе с оркского! Она видит?! Великий Белый Дух, в общем, помнишь, я говорила, что мне ничего не надо? Забудь! Мне нужна армия, срочно. Тысяч двадцать, чтобы отвлекли этих, пока я сбегать буду. И мыло волшебное, чтобы татуировку смыть. И дубинку — я обязана рыжего убить!

Так, пора прекращать это бесплатное представление, нужно скорей на улицу. Прости, Динар, тебя спасу потом… как-нибудь. Хотя сейчас, когда про татуировку вспомнила, уже и спешить особо не буду. Урод далларийский!

— Ах, — я приложила ладошку ко лбу, — я задыхаюсь… мне нужен воздух, я…

В помещение ворвался такой вихрь, что смело остатки посуды, и она с грохотом попадала на пол, а Та Шерр заботливо поинтересовался:

— Достаточно?

— Да, спасибо! — испуганно ответила я.

Но тут отошел от шока Аршхан и глухо спросил:

— Аравири? Чья?!

Я промолчала, но вообще его руки на моих плечах стали такие тяжелые… Спасите меня… я единственная дееспособная наследница Оитлона, между прочим.

А эта самая, которая тьма, закрыла глазки, потянулась к огню в печи и, заглянув туда, где пылал огонек, со смехом ответила:

— Его!

Я посмотрела на огонь, огонь посмотрел на меня, и я не сдержалась:

— Динар?!

В пламени появилась далларийская рожа, у которой на морде была такая невинная лучезарная улыбка. И вот это весело произнесло:

— Как тебе мой новый образ?

Я была шокирована настолько, что сумела произнести ТОЛЬКО:

— Ты тут все время был?!

Улыбка у рыжего исчезла, и он мрачно выдал:

— Ага, все то время, пока ты к этому орку клеилась!

— Я… не…

Ненавижу магию! Ненавижу магов! Ненавижу все эти магические штучки! Вот правильно сделал кесарь, когда охоту на магов объявил, они все сволочи, подлецы и интриганы… ну кроме Аршхана.