Ловушка для резидента

– Для Земли,– быстро ответил я.

– Значит, пойдем вместе. Я тоже землянин.

Как человек более опытный в делах Внеземелья, я первым ступил на порог таинственного помещения, которое чрезвычайно напоминало ненавистный лифт Казюкевича. Ничего особенно примечательного там не было – если не считать шлема, который медленно спускался с потолка мне на голову. В принципе, я мог легко уклониться от встречи с ним, но, боюсь, тогда бы двери кабины для меня никогда не открылись, а в контролирующие инстанции поступил бы сигнал о сбое в программе. Так что пришлось подчиниться местным правилам.

Перед глазами на стене вспыхнула сначала красная лампочка, потом зеленая... Процедура, похоже, завершилась, и шлем сам сполз с моей головы. Никаких изменений в своем сознании я не заметил и никакой новой информации, кажется, не приобрел. Я так и остался принцем Ником Арамийским, перед которым распахнулись створки ловушки и открылся свободный путь для возвращения на Землю.

Знакомый уже тип, посетивший кабину сразу передо мной, помахал приветственно рукой и направился в центр пентаграммы, чьи замысловатые линии украшали открывшийся моему взору зал. Яркая вспышка заставила меня прикрыть глаза ладонью. Судя по всему, произошел выброс энергии, сопровождающий переход сквозь пространство и время... Пентаграмм вокруг было великое множество, и я на всякий случай запомнил ту, с которой только что ушел в неизвестность наш «коллега».

Василий объявился через полминуты, весьма довольный тем, что все для него закончилось удачно.

– Видимо, эта их штука не для моих мозгов,– сказал он мне.– Каким я был, таким остался, орел степной, казак лихой... Нашего брата электронными причиндалами за здорово живешь не взять!..

Хорошо бы, чтобы так оно и было, но я не исключал, что проведенная над нами экзекуция даст о себе знать в самый неподходящий момент.

– А теперь куда? – глянул на меня Василий.

– К пентаграмме,– ответил я, делая шаги в нужном направлении.– Будем надеяться, что в этот раз кривая нас вывезет...

Не прошло и нескольких секунд, как мы с Василием уже находились в комнате с оклеенными обоями стенами. Щеглов с первого взгляда опознал родную земную обстановку. Согласившись с ним, я поздравил нас обоих с благополучным возвращением из временного и пространственного плена.

– С прибытием вас! – раздался за нашими спинами знакомый голос.

Мы с Василием обернулись, как по команде, и с изумлением уставились на «попутчика» с поркианского завода. Впрочем, ничего удивительного в его здесь присутствии не было: магический рисунок всегда переносит человека не просто на планету, а в строго определенное место, где нарисована точно такая же, но принимающая пентаграмма.

– Белов Анатолий Иванович,– назвал себя новоявленный землянин.– Вы, конечно, в курсе, что будете выполнять мои поручения?

– Разумеется,– подтвердил я.– Мы ведь на конспиративной квартире?

– Совершенно верно, господин агент,– кивнул головой Белов.– Сейчас я подготовлю все необходимые для проживания на этой планете и в этом городе документы. Здесь существуют очень строгие правила, касающиеся идентификации личности. Убедительная просьба не забывать об этом, господа!..

Мы с Василием очень даже хорошо знали затронутую тему, но свою осведомленность в тонкостях московской жизни демонстрировать не стали, без споров дав себя сфотографировать. Затем занялись одеждой, которой доверху был набит стоявший в углу комнаты шкаф... К слову, пентаграмма, столь нас выручившая, была выткана на ковре, который лежал посреди зала самой обычной трехкомнатной квартиры... Мебель вокруг тоже не поражала воображения: диван, два кресла, упоминавшийся выше шкаф и стол, на котором стоял компьютер или аппарат, внешне на него очень похожий.

Не прошло и пяти минут, как лжекомпьютер выдал нам с Василием паспорта граждан Российской Федерации. Я значился Ивановым Иваном Ивановичем, а Василий – Петровым Петром Петровичем.

– Вот халтурщики! – расстроенно ахнул Щеглов, глядя на свою фотографию в липовом паспорте.– Не могли что-нибудь позамысловатее придумать!.. Я бы, например, вполне мог быть Онегиным, а Иван Иванович – Печориным.

– Видимо, накладка вышла... – почесал переносицу лже-Белов.– Сейчас все поправим!..

Действительно, через минуту у нас появились другие паспорта – с названными Василием фамилиями.

– Вы ведь в первый раз на Земле? – строго вопросил Анатолий Иванович.

– Так точно, в первый! – подтвердил я.– До этого мне довелось поработать на Парре, а Петр Петрович Онегин чуть ли не пять лет прослужил на Эбораке – в дружине небезызвестного барона Гилроя.

– В отличие от вас, я на Земле уже в третий раз.– Лже-Белов глянул на нас холодными серыми глазами.– Так что знаний здешней жизни мне не занимать...