Ловушка для Слепого

Ирина осторожно покосилась на секретаршу, проверяя, не шутит ли она.

– А что? – поймав ее взгляд, спросила Светлана. – Обожаю башенки!

– Увы, – сказал Ирина. – Клиент, в отличие от вас, башенок не любит.

– А он кто? – живо заинтересовалась Светлана.

– Какой-то Петелин, – пожав плечами, ответила Ирина. – Анатолий, кажется, Петрович.., или Павлович. Вам лучше знать, вы же оформляли заказ.

– Петелин? – глаза у Светланы округлились. – Петелин, говорите? И что, все уже готово?

– Почти, – сказала Ирина. – А в чем дело?

– Плакали наши денежки, – сообщила Светлана. – Придется вам башенки подрисовывать. Новые русские любят, чтобы с башенками.

– Что за ерунда? – удивилась Ирина. – При чем здесь новые русские? Что случилось? Он что, отказался оплачивать заказ?

– Ой, да вы что – новости не смотрите? – всплеснув руками, воскликнула секретарша. – Его же убили позавчера. Расстреляли в машине вместе с водителем и охранником.

– Дела, – сказал кто-то. – А убийцу поймали?

– Как же, – саркастически ответила Светлана. – Это не «зайцев» в троллейбусе ловить. Убийца тю-тю, и денежки наши тоже тю-тю.

– Жалко, – сказала Ирина. – Такой приличный дядечка. Даже приятный.

– Скажете тоже, – Светлана снова взгромоздилась на свободный стол и прикурила очередную сигарету, явно готовясь к пространному обсуждению новости. – Что в нем приятного? Я его теперь вспомнила. У меня на мужиков чутье, как у служебно-розыскной собаки на чужую колбасу.

Отвратный тип. Улыбается, а у самого глаза, как бетонная стена, – серые, холодные, даже в дрожь бросает. Глядит как удав на кролика. Два раза пришлось договор перепечатывать – сбиваюсь, и все тут, пальцы по клавишам не попадают. А вы говорите – приятный. Бандит он, и больше ничего. Свои же небось и прихлопнули.

– Очень даже может быть, – поддержал кто-то за соседним столом.

– Да перестаньте, – сказала Ирина. – Ну какой он бандит? Ему же лет под шестьдесят, никак не меньше.

– Крестный отец, – страшным голосом произнесла Светлана и громогласно расхохоталась.

– А работал настоящий профи, – сказал сосед Ирины по рабочему месту. – Пришел, расстрелял и ушел.

Его слова почему-то больно кольнули Ирину, заставив невольно вздрогнуть и осторожно оглянуться по сторонам, чтобы проверить, не заметил ли кто ее странной реакции.

На нее никто не смотрел – всеобщее внимание было поглощено Светланой, которая сидела на столе, болтая длинными, плотно обтянутыми темной лайкрой ногами. Ноги у нее были на уровне мировых стандартов, она прекрасно об этом знала и не упускала случая напомнить об этом окружающим.

Она уткнулась в монитор, бесцельно перебирая клавиши и с некоторой натугой думая о делах – о том, например, что Светлана скорее всего права: теперь, чтобы продать проект, его придется основательно изуродовать, внося коррективы в угоду обделенным вкусом и чувством меры заказчикам.

Ирина представила, как будет смотреться спроектированный ею особняк, если к нему присобачить башенку, а еще лучше – две, и ей стало почти смешно. Она любила свою работу. Конечно, ей и ее коллегам нечего было даже мечтать о той свободе творчества, которой пользовался, к примеру, Ле Корбюзье или, скажем, прораб перестройки Зураб Церетели, но все-таки это было творчество, а не унылое и бесконечное перечерчивание типовых проектов, которым большинство из них, и сама Ирина в том числе, занимались когда-то.

Вскоре все остальные сотрудники бюро проследовали на рабочие места, поскольку из кабинета высунулся шеф и принялся реветь быком, в своей обычной манере, позаимствованной у Карабаса-Барабаса, напоминая подчиненным о том, что до обеденного перерыва осталось еще полтора часа, а до конца рабочего дня при таком трудовом энтузиазме вообще доживут считанные единицы.

– Всех удушу собственными руками, – закончил он свое эмоциональное выступление и, хлопнув дверью, скрылся в кабинете.

Шеф был золотым человеком, большим добряком и по-настоящему талантливым архитектором, так что его слова были приняты к сведению, и народ без жалоб и протестов стал расползаться по мастерской. Светлана скорчила в сторону двери уморительную гримаску, собрала кофейные чашки и, уверенно попирая паркет высоченными каблучками, отправилась нести службу на своем рабочем месте.

Ирина вздохнула и взялась за работу всерьез. Так или иначе, проект нужно было довести до конца. Постепенно привычная рутина без остатка вытеснила тревожные мысли, и вскоре она уже с головой ушла в хитросплетения расчетов и сравнительных характеристик строительных и отделочных материалов. Она работала так почти до самого обеда, а потом ее вызвал к себе шеф.