Ловушка для стервы

— А потому мы срочно выезжаем! Срочно! Едем на моей машине, так как ее вряд ли будут отслеживать. На всякий случай вылетаем из Северной столицы. На любом самолете в любую точку заграницы, лишь бы успеть замести следы. Береженого — и Бог бережет. — Николаев решительно поднялся. — Не будем терять ни секунды.

— Да-да, конечно, — согласился дядюшка. — Поедем лесом, чтобы никого не встретить. Сколько тебе нужно времени на сборы? — спросил он Милу.

— Я только переоденусь.

— Поторопись, — бросил вслед Миле дядюшка. — Ну что, Семен, пойдем, поможешь мне собраться, — обратился он к Николаеву. — Ведь, как я понял, даже Маняша не должна знать, что мы уезжаем. Она сейчас как раз отдыхает, так мы ее не станем тревожить. Чтобы под ногами не путалась да лишнюю нервотрепку не создавала.

Мила тем временем сидела на кровати в своей спальне и никак не могла поверить в происходящее. Вот только что она чувствовала себя спокойной и счастливой, уверенной в своей защищенности. И вдруг за какие-то минуты лишилась всего.

Дикий страх, зародившийся у нее внутри, но сидящий пока тихо, словно проснулся, обращаясь в охватывающий Милу ужас. Она с отчетливой ясностью поняла, что все произошедшее с ней за последние дни было лишь предупреждением о серьезной опасности, надвигающейся с неумолимой неизбежностью.

Колокола заботливого подсознания звонили, не переставая и заглушая непререкаемыми доводами самоуверенный высокомерный ум. Сначала сумасшедший мотоциклист и авария, затем сон про тайгу, больше похожий на явь, таинственная история с избиением Катюхи, в которой Мила — ни сном ни духом. И это бы еще можно как-то объяснить и уладить. Но другой сон, где она убивает Кирилла… Сон, который превращается в явь, и вот Кирилл убит, а Милу пытаются обвинить в убийстве!

Что же это вокруг нее происходит? Нет, самой ей из этого мерзкого болота не выбраться. Ситуация вышла из-под контроля. Сначала Мила осознанно создавала всевозможные скандальные и пикантные обстоятельства, чтобы привлечь внимание публики. Но то были постановочные моменты «а-ля сам себе режиссер». Теперь же нечто совсем невообразимое творится помимо ее воли. Неужели она сама притянула к себе эти несчастья?

Говорят, у лжи короткие ноги. Это правда. Мила чувствовала, что ее как будто специально запутывают во всей этой лжи. И запутывают совсем не для того, чтобы она сумела выпутаться. А потому дядя Сема прав: надо бежать отсюда без оглядки и со всех ног, иначе доказать, что ее подставили, будет вряд ли возможно.

А если Мила и в самом деле его убила?! Наглоталась таблеток, что ей подсунула под видом ультрамодных антидепрессантов Катька-змеюка, и убила в полубреду? Ведь видела же Мила в ту самую ночь сон, в котором не только целилась в Кирилла, но даже на спусковой крючок нажимала. И даже явственно слышала звук выстрела. Нет, не может быть! Значит, его убили, чтобы добраться до нее!

Выходит, что Мила все же виновна в смерти Кирилла? Ну уж нет! Не Кирилла, так кого-то другого нашли бы на роль жертвы. Кто-то обязательно должен был погибнуть, чтобы можно было обвинить в убийстве Милу. Поэтому даже если она и причастна невольно к гибели Кирилла, но сама-то его не убивала!.. Это в каком же смысле «причастна»? Она что же — признаётся? Ни за что! Никогда бы она не стала марать руки об это ничтожество. Но ведь замарала же, когда била его хлыстом, который потом с презрением бросила Кириллу в лицо.

Мила вздрогнула. В это мгновение она вдруг почувствовала себя чудовищем: он там лежит мертвый, а она вспоминает, как измывалась над ним. Да, чудовище! Но не убийца же! А если она снова что-то пропустила? Что-то, что не захотело запомнить ее коварное сознание, выставляя Милу белой и пушистой? И что же это?.. Неужели ее сон был явью, и она убийца! Нет-нет! Только не это! Бежать! Скорее бежать отсюда, бежать куда глаза глядят!

— Ты готова? — дядюшка заглянул в комнату.

— Думаешь, хорошо там, где нас нет?

— Нет, дорогая. Думаю, тихо едешь — дело мастера боится. Поторопись.

Дядюшка скрылся за дверью, и Мила бросилась в гардеробную. Старенькие джинсы, майка, куртка, кроссовки и кепи, надвинутое на глаза, чтобы не узнали ни свои, ни чужие — все, она готова. Мила повесила на плечо небольшую сумку и окинула прощальным взглядом роскошную спальню, букет свежесрезанных желтых роз на прикроватной тумбе. И вдруг заметила на кровати свой сотовый.

«Иди куда шла», — услышала она тихий голос и оглянулась. Но в комнате, кроме нее, никого. Она снова посмотрела на телефон, раздумывая, брать ли его с собой. Или лучше не брать, учитывая, что по нему ее могут отследить. Лучше не стоит. И Мила направилась к выходу.

«А ты уверена? — возразил заносчиво громко другой голос. — Ты же можешь лишиться какой-нибудь важной информации. Ты сейчас не в том положении, чтобы отказываться от нее. Прочти хотя бы сообщения, ведь ты ничего не теряешь. А приобрести можешь многое. Предупрежден — значит, вооружен».