Ловушка для «Тайфуна»

В Иловёнке картина была похожей. С той лишь разницей, что её оборонял даже не батальон, а только рота. Здесь, на окраине деревни, определили позиции артиллерии. И не только бригадной, но и дивизионной, нагнавшей миномётчиков, пока и они, и танкисты, и мотострелки пополняли боезапас перед следующим рывком.

— О, наконец-то явились! — недовольно произнёс водитель грузовика Зис-5, с которого миномётчики сгружали ящики с боезапасом. — А раньше прилететь не могли?

Действительно, по Сольцам «работали» штурмовики, ныряя вниз, а потом, натужно ревя двигателями, набирая высоту. А над ними вертелась карусель воздушного боя: наши «ястребки» отгоняли от Ил-2 прилетевших откуда-то с юго-запада немецких стервятников.

— Да чего ты напраслину возводишь? Городской аэродром в Сольцах бомбёры ещё вчера разнесли. А сегодня утром добавили, — оборвал недовольного его же более старший товарищ. — Если бы не это — хрен бы мы так легко сюда вышли.

Так что водителю пришлось пристыженно замолчать. Но ненадолго.

— Смотри-ка, а эти в нашу сторону, — указал он на группу истребителей, идущих на высоте километров пять со стороны Новгорода.

Краснозвёздные, не задерживаясь, проскользнули восточнее Иловёнки, и вскоре где-то на юге закрутилась новая воздушная карусель. Судя по загрохотавшим вскоре глухим тяжёлым взрывам, ястребки шли на перехват группы бомбардировщиков, направленных для удара по атакующим советским войскам.

В Сольцы ворвались уже ближе к сумерках, сбив охрану с единственного на всю округу моста через Шелонь (если не считать взорванного железнодорожного, расположенного западнее). Вот тут, во время штурма городка, расчёту Кудина пришлось потрудиться, реагируя на радиозаявки мотострелков, вычищающих город от немцев. Благо, радиостанциями обеспечен каждый бронетранспортёр, и каждый взвод пехотинцев имеет в своём распоряжении одну-две рации.

В ту ночь Кудин и его расчёт впервые за время пребывания на фронте ночевал не в землянке, а в самой настоящей русской избе. В ней ещё вчера жили фрицы, и от них остался неприятный, какой-то враждебный запах. Но даже он не портил того блаженства, с которым ребята входили в тепло после возвращения из караула.

Утро началось с трескотни зенитных автоматических пушек и крупнокалиберных пулемётов. Истребители из Новгорода чуть-чуть опоздали, и немцы успели сбросить несколько бомб на юго-западную окраину города. Но миномётчики и их боевая техника, остановившиеся на Новгородской улице недалеко от реки, не пострадали.

Миномётный взвод выдвинули ближе к деревушке Ёгольники, со стороны которой немцы могли контратаковать, чтобы отбить город. Траншеи в мёрзлой земле там вырыть не успели. Да и мотострелковая рота, выставленная в качестве заслона, должна была передать позицию красноармейцам стрелковой дивизии, только-только входящей в город.

Но не успела. Сначала раздался приказ командира взвода:

— Открыть заградительный огонь по дороге восточнее Ёгольника. Мин не жалеть! Координаты…

Потом к Ёгольнику протарахтели «Комсомольцы» с пушками Зис-3 на прицепе и загрохотала винтовочно-пулемётная стрельба.

— Немецкие танки атакуют, — долетела тревожная весть.

И ведь верно: они же берут в кольцо моторизованный корпус, в составе которого танковая дивизия.

Ёгольник буквально утонул в разрывах снарядов, и Славка мысленно перекрестился, что немцы пока сосредоточили огонь на передовом заслоне, а не на их ничем не прикрытых позициях.

А вот танки он в прицел успел рассмотреть. На удивление, большинство из десяти, прущих на наших, были советскими БТ, перекрашенными в белый цвет с намалёванными огромными чёрными крестами. За их шустрой стаей проглядывали две более массивные «четвёрки» и… КВ.

Если «бэтэшки» противотанкисты пощёлкали достаточно быстро, то немецкие Т-4 умело прятались за горящими трофеями, выбивая противотанковые орудия. А КВ медленно полз вперёд со скоростью движущейся перебежками пехоты, не обращая внимания на отскакивающие от его толстой шкуры снаряды Зис-3.

Всё! Закончилась противотанковая батарея. Бой идёт уже между деревенскими домами, а трофейный «Ворошилов», обходя Ёгольник стороной и вспахивая снежную целину, неотвратимо движется в сторону миномётчиков.

— Отходим за ближайшие дома! — командует комвзвода, и «Комсомольцы», фыркнув сизым выхлопом, подкатывают к миномётам.

Навалиться всем расчётом, забросить «самовар» на отведённую для него площадку, защёлкнуть стопоры опорной плиты, и можно удирать.

— Товарищ младший сержант, вы куда?

— Ящик с минами, оставили, — выкрикнул Кудин, бросившись в сторону.

Тяжеловато будет для его щуплой комплекции тащить в одиночку этот ящик, но нельзя оставлять боеприпасы врагу.

Взрывом его отшвырнуло вперёд, через этот самый чёртов ящик. И он, переворачиваясь на спину и отплёвываясь от забившего рот снега, увидел горящий, развороченный остов приданного его расчёту «Комсомольца». Какие-то кровавые ошмётки на рваных краях брони. И только через несколько секунд сквозь гул в ушах и головную боль до него дошло: проклятый КВ всё-таки всадил 76-мм снаряд в Т-20, так и не успевший тронуться с места.