Ловушка для вексари

Кара замотала головой.

– Но я же не могу! – прошептала она.

«Только ты».

– Прости, пожалуйста, в самом деле, прости, но мне нужно доставить братишку в безопасное место. Может быть, кто-нибудь другой…

«Только ты».

– Он слишком могуч! Он меня убьёт! Или превратит во что-то другое!

Глаз завертелся снова. Ещё стремительней. Ещё настойчивей.

«Только ты. Добрая ведьма. Прекратить мучения. Спасти нас.

Убить Сордуса.

Убить Сордуса».

6

Они шагали всё вперёд и вперёд. Первые два дня местность особо не менялась, хотя с каждым порывом ветра деревья перешёптывались так горестно, что Кара с трудом преодолевала желание сесть на землю и полностью опустить руки. На третий день земля сделалась болотистой и ненадёжной и жадно чавкала под башмаками. В воздухе клубами расползалась ядовитая сырость. Мэри их научила растирать некое жёлтое растение и смазывать этой пастой носовые платки. Получившиеся маски вбирали из воздуха всю гадость, и к вечеру паста делалась смолисто- чёрной.

По пути они почти не разговаривали: все силы уходили на то, чтобы пробираться по пересечённой местности. Непредсказуемый возраст Мэри представлял дополнительную сложность. Проведя два дня одиннадцатилетней девчонкой, она снова сделалась старухой, поэтому они были вынуждены двигаться медленнее. Однако на следующий день она проснулась энергичной девятнадцатилетней девицей, и уже ей приходилось замедлять шаг, поджидая детей.

На ходу Кара всё время упражнялась.

Она направляла свой разум вовне и вслушивалась в потаённые звуки Чащобы, не слышимые никому, кроме неё. Поначалу было тяжело: поскольку потребности всех этих существ зачастую были одинаковы, они то и дело сливались в единый хор, словно голоса в толпе. Но постепенно Кара наловчилась отличать один голос от другого. Скажем, хриплое «ЕСТЬ!» жирных существ, смахивающих на кабанов, которые то и дело перебегали им дорогу, было совсем не похоже на писклявое «ЕСТЬ! ЕСТЬ!» крылатых улиточек, которые вспархивали от любого шума. Кара научилась распознавать тембр всех этих голосов и голосков, и к концу третьего дня она уже запросто могла выделить в этом хоре каждое отдельное создание.

Научилась она слышать и другие, более сложные мысли. Матери, которая НАДЕЯЛАСЬ, что с её птенцом будет всё в порядке. Одинокое существо, опутанное слоями паутины, жаждущее СВОБОДЫ. Страдающий от жажды червячок, МЕЧТАЮЩИЙ о дожде.

Увы, даже самые радостные звуки здесь были омрачены тьмой. Животные проводили жизнь в страхе перед Сордусом. Он осквернил их лес злом, превратил многих друзей и родичей в злобных, клацающих зубами тварей, скорее растения, чем животных. О безопасности они давно и мечтать забыли.

«И я им ничем помочь не могу, – повторяла себе Кара снова и снова. – Даже если бы мне не нужно было заботиться о безопасности Таффа, всё равно мне никогда не сделаться настолько могущественной, чтобы побороть Сордуса».

И она знала, что права, но от этого было не легче.

На пятый день, когда они наконец-то выбрались из болота и очутились в новой части леса, Кара сосредоточила внимание на существе, которого никогда прежде не видела: колючий шарик, весь покрытый языками и глазами, который взбежал на её подставленную руку.

– Ой, фу-у! – скривился Тафф.

– Ну чего ты такой злой? – сказала Кара. – По-моему, оно милое.

– Да для тебя все эти твари милые.

Кара потянулась разумом навстречу зверушке, предвидя обычные мысли: «ЕСТЬ, СПАТЬ, ГНЕЗДИТЬСЯ…»

Ничего подобного. Кара уронила создание на землю.

– Ты чего?! – спросил Тафф, схватив сестру за руку.

– Оно… Да нет, мне, наверно, просто померещилось.

– Что померещилось-то?

Кара проводила взглядом крохотное создание, юркнувшее в кусты.

– Оно со мной заговорило.

– И что сказало?

– «Помоги нам», – она пробормотала это еле слышно – ей не хотелось, чтобы это было правдой. – Оно сказало «Помоги нам!»

* * *

В ту ночь Кара проснулась оттого, что кто-то ущипнул её за плечо.

– Вставай, вексари, – сказала Мэри-Котелок. – Ты уже достаточно наслушалась. Пришло время колдовать по-настоящему.

Кара растрясла Таффа, потом проворно оделась под ночными деревьями, усеянными светящимися оранжевыми точками, как будто само солнце напоролось на ветви и оставило на листьях капли крови. Они собрали свои скудные пожитки, а Мэри достала из своего мешка кривой и косой мячик, смётанный из звериных шкур, и бросила его Таффу. Мальчик посмотрел на Кару, не зная, что ему делать.

– Ну? Если будешь просто стоять столбом, ничего не выйдет, – сказала Мэри. – Ты мальчик. Вот мячик. Поработай своей умной головой, сообрази, что надо делать!

Тафф подбросил мячик в воздух, и тот слабо засветился. Тафф, хихикая, принялся подбрасывать его снова и снова, пока тот не засиял ярче факела.

– Спасибо, – сказала Мэри и забрала у него мячик. – Ну, пошли!