Ловушка для вершителя судьбы

В шестнадцать лет Алеша, как и многие люди в этом возрасте, считал себя очень мудрым и опытным. Он не сомневался, что знает о жизни абсолютно все, и готов был с вдохновением оратора и подходом философа часами обсуждать мироустройство, тем более что подходящий собеседник всегда был под рукой. С Борей Звягинцевым они дружили с первого школьного дня и за десять лет поссорились один-единственный раз, в шестом, кажется, классе. Что они тогда не поделили, никто из них не помнил, но после примирения дружба окрепла, и стало ясно – это навсегда.

В школе Борис заслуженно считался творческой личностью. Еще в младших классах он начал сочинять наивные и часто нескладные стихи и сказки, в которых, однако, как выразилась на родительском собрании учительница литературы, «уже чувствовалась индивидуальность и творческая одаренность». Естественно, такие способности сразу же принялись эксплуатировать. До самого выпускного вечера Борька был бессменным редактором общешкольной стенгазеты, и ни один праздник, будь то День учителя, 8 Марта или 9 Мая, не обходился без написанных им приветствий и «монтажей» – этим техническим словом в то время почему-то называли выступление нескольких участников, по очереди читавших торжественные стихи. Творить на заказ Боре не нравилось, но даже это не отбило в парне охоту к писательскому делу. Он продолжал сочинять и к старшим классам уже успел попробовать себя во всех жанрах – от эпиграммы до саги.

Однажды зимним вечером друзья сидели по-турецки на потертых красных креслах в квартире Алексея. В плохую погоду они часто проводили время именно здесь. У Бори дома была бабушка, обладавшая удивительно чутким для ее лет слухом и чрезвычайно интересовавшаяся жизнью внука, особенно его секретами – а родители Алеши целыми днями пропадали на работе, и потому у Ранцовых ребятам никто не мешал. В тот вечер друзья говорили о будущем. Тема была весьма актуальной – до выпускных экзаменов уже рукой подать, а «хорошист» Ранцов так и не определился, в какой вуз он будет поступать. Интересовало и привлекало многое, но выбрать из этого что-то одно и конкретное представлялось невозможным.

– Тебе-то хорошо, – заявил хозяин гостю, – у тебя с выбором профессии давно все ясно. Литинститут имени Горького или в крайнем случае филфак МГУ. А вот что делать мне?..

– Ну, допустим, насчет меня ты ошибаешься, – отвечал друг. – Я не пойду в Литературный, а буду поступать в МАМИ.

– Ты? В МАМИ? – Алексей был изумлен. – С чего это вдруг?

– Ну, мы с родителями так решили, – пожал плечами Борька. – У отца там приятель преподает. Предки правильно говорят: писатель – это не профессия. То ли дело инженер! Да и ездить не так далеко – на метро с одной пересадкой меньше сорока минут получается.

– Но ты же чистый гуманитарий! – недоумевал Алеша. – Зачем тебе в Автомеханический, что там делать? Там же сплошные математика и физика, как ты их сдашь?

– Так я же говорю – папин друг поможет. Мне уже репетиторов наняли…

Боря отвечал как-то неохотно и при этом не смотрел на приятеля, а не отрывал взгляда от незашторенного окна, за которым сыпалась мелкая снежная крупа. И Алеше, давно и хорошо знавшему друга, несложно было догадаться: тут что-то не так. Похоже, Борька совсем не в восторге от подобного варианта развития событий. Почему же он смирился? Может, родители надавили?

– Все равно не успеешь подготовиться, – стал прощупывать почву Алексей. – Всего несколько месяцев осталось. Завалишь экзамены.

– Ну, положим, в Литературный я бы тоже экзамены завалил… – вяло парировал Боря.

– Почему? У тебя всегда одни пятерки за сочинения!

– За сочинения у меня всегда пять/три, не забывай. В лучшем случае – пять/четыре. Грамотность хромает… А в гуманитарных вузах русский язык надо знать о-го-го как!

Но Алешу все эти аргументы не убеждали.

– Все равно надо попробовать! Пошли что-нибудь из своих произведений на творческий конкурс в Литературный.

Друг снова пожал плечами. Помолчал и нехотя пробормотал:

– Да я уже.

– Что – уже? – не сразу понял Алеша.

– Уже послал. Три рассказа и повесть. Ту, фантастическую, помнишь, про путешествие в будущее на машине времени?

– Помню, конечно. Классная! И что же?

– Что-что… Позавчера прислали отзыв, что, мол, есть интересные моменты и свежие эпитеты, но в целом рассказы сырые и требованиям не удовлетворяют, композиция хромает, все такое… А повесть вообще никуда не годится, потому что вторична.

– Что значит – вторична?

– Ну как бы это тебе объяснить… Неоригинальная, что ли. Они считают, что я просто подражаю нашим и зарубежным фантастам, не внося ничего своего. Эх, Лешка! Не быть мне писателем никогда…

От сочувствия другу, который так глубоко и сильно переживает, у Леши даже заболело сердце. С ним такое бывало от сильных эмоций: понервничаешь, например, на уроке – и вдруг как кольнет в груди. Мама даже врачу его показывала, но врач объяснил все это подростковым возрастом. Мол, бывает такое, еще несколько лет – и все пройдет.