Ловушка для вершителя судьбы

Почему-то я сразу понял, что моим мечтам опекать писателя в этот раз опять не суждено сбыться. Человек, который может разглядеть красоту только в золоте и обработанных драгоценных камнях, сам не способен создать ничего прекрасного. Увы, вместо великого дарования я вновь охранял обыкновенного обывателя…

Но, как бы я ни был разочарован, а заботиться о вверенной тебе душе надо. И я делал это, хотя, быть может, и не слишком старательно. Но моя Даная, очевидно, родилась под счастливой звездой. Шло время, она подрастала, успешно минуя те трудности, с которыми сталкивались ее сверстники. В семье царили мир, покой и благополучие. Ей всегда хватало денег на красивые платья и воскресные развлечения. Что еще надо молодой барышне? Будущее казалось чудесным. Но это, как сказали бы люди, внешняя сторона медали. А внутреннюю видел только я.

Иногда мне даже не верилось, что она – это та самая девочка, которую я берег с младенчества. Куда подевалась ее смешливость, интерес к искусству, любовь к близким? Нет, в поведении она по-прежнему была мила и очаровательна, но ее мысли… Она ложилась спать, думая о деньгах, и просыпалась, мечтая о дорогих украшениях.

«Откуда это в ней? – гадал я. – Ладно бы недоедала в детстве, но ведь ее семья всегда была очень обеспеченной!»

Впрочем, у людей это бывает довольно часто: из жизнерадостного, добродушного и наивного ребенка получается хмурый, нудный и расчетливый взрослый. Наверное, это все оттого, что их земная жизнь коротка и мысль о скором переходе в другой мир мешает им видеть в каждом новом дне то, что называется счастьем. Встанут с утра, и начинаются охи да ахи, ссоры по пустякам, обиды. Зачем? Все пройдет, год сменится годом, народятся новые дети, старики уйдут на покой, и их души обретут новые пристанища. Смешно такой короткий период земной жизни превращать в выяснение, кому достанется наследство, или, еще смешнее – рядиться, кто последний раз возился с грязными тарелками. Не знаю, конечно, может, на их месте и я вел бы себя подобным образом: не все ведь верят в другую жизнь, вот и нервничают. То-то для многих бывает сюрпризом переход в мир иных ценностей, где они, оглядываясь на прошлую жизнь, недоумевают, сколько времени было потрачено впустую, на суету и бессмысленные переживания, какими мелкими заботами и пустыми хлопотами наполняли они земную жизнь…

Но я снова отвлекся. А моя подопечная тем временем росла, радуя родных и пугая меня. В декабре тысяча девятьсот шестнадцатого года ей исполнилось пятнадцать лет. У людей это называется «круглая дата». Не знаю, почему круглая, но день рождения человека в такие годы отчего-то празднуется особенно пышно. Так было и в семье Данаи. В то время страна, где она жила, уже участвовала в войне, но семейному празднику это не помешало, ведь бои были далеко, а именинница – вот она. Не лишать же ее удовольствия. Праздник удался на славу. Какое там подавали угощение, сколько позвали нарядных гостей, какие устроили веселые игры и задорные танцы! Конечно, не обошлось и без подарков. Каждый гость вручил имениннице какую-нибудь премилую вещицу, но самый лучший презент она получила от своих родителей. Я даже онемел на миг, когда увидел такое великолепие.

В прямоугольной коробочке, обитой зеленым бархатом, аккуратно покоились шахматные фигуры. Но какие!

Тридцать две миниатюрные статуэтки величиной с женскую ладонь, каждая из которых была когда-то искусно выточена из кости неизвестным мастером. Если взять фигурку в руки и поднести к солнцу, отполированная поверхность начинала играть, блестеть, переливаться. Даже я, повидавший райские красоты, был в неописуемом восторге. Да и без солнца фигурками можно было любоваться бесконечно – настолько тонко, продуманно и изящно была проработана каждая деталь. Ладьи напоминали башни старинных замков, ферзи и короли выглядели как царственные особы, коней изображали вооруженные всадники, роль пешек играли фигурки воинов. И при этом в башнях был намечен каждый камень, короны были украшены драгоценными камнями, одежды высоких особ ниспадали легкими складками, гривы и хвосты лошадей точно развевались по ветру. Каждая человеческая фигурка застыла в особой позе, живой и естественной, и ни одна не повторяла другую. Даже лица и те были как настоящие. Особенные, ни на кого больше не похожие, у одной фигурки лицо выражало задумчивость, у другой коварство, у третьей растерянность, у какой-то отчаянную решимость биться до конца. Словом, передо мной и Данаей появилось настоящее произведение искусства.

– Это очень старая семейная реликвия, – поведал Данае отец. – Моей бабушке эти шахматы подарила ее прабабушка в день свадьбы, а ей…

Моя подопечная вежливо улыбалась, но совсем не слушала. Ей не были интересны семейные предания, она прикидывала, сколько стоит чудо, которым она теперь обладает. И сколько оно будет стоить через десять лет, а сколько через двадцать…