Ловушка на жадину

Сева вздохнул, глубоко-глубоко, тяжко-тяжко. Славке отцовские крики кажутся несправедливыми. А сам Сева… Сквозь хитрое зеркало между рабочей и парадной комнатами детективного агентства «Белый гусь» он навидался немало испуганных родителей, и все они вели себя одинаково: сперва кидались обнимать спасённое чадо, а потом начинали орать так, что люстра звенела. Кисонька как-то объяснила: очень страшно сознавать, что даже если всё сделано правильно, ребёнок всё равно может пострадать. Вот и орут родители, пытаясь найти хоть какую-то вину: не посмотрел налево-направо, когда переходил улицу, не подумал, не послушался… Потому что если вина есть, остаётся надежда в следующий раз всё предусмотреть, и не нужно бояться, что ты всё сделаешь правильно – а беда всё равно случится. Потому что жизнь такая.

– Севка пришёл вовремя, нас вытащил – что тебе ещё надо? – орал обиженный Славка. Он брата спас, его хвалить должны, а не ругать! Нет, потом-то их обоих спас Севка, но много бы Севка наспасал, если бы Славка сперва Вовку не спас!

Отец шумно вдохнул и выдохнул и даже глаза прикрыл, явно стараясь взять себя в руки.

И Сева тоже вздохнул. Если тебе, дорогой братик, нужен герой, так и выбрал бы себе какого-нибудь… Бэтмена. Так сказать, Супермен – всем ребятам пример! А не дразнил отца тем, что Сева успел… а отец опоздал. Когда напуганный исчезновением уже третьего сына отец на пару с Пал Андреичем ворвался в лес, Вовка уже выползал на сушу по Севкиному ремню, а оттащить Славку за ноги оказалось и вовсе не сложно. Но кто же мог знать, что эти двое в шаге от обочины болото найдут?!

– Почвы у нас такие, – словно услышав его мысли, откликнулся Пал Андреич. – Чем ближе к озерам, тем хуже.

– Ну и что нам теперь делать? – выдавил отец.

– На базу ко мне ехать! – с энтузиазмом откликнулся старик. – Тут близёхонько. Отмоетесь, переночуете, а завтра уж посмотрите…

Вовка чихнул, разбрызгивая вокруг себя грязь, и это решило дело.

– Если только на одну ночь. – Отец, волоча Вовку за собой, заторопился обратно к машине.

Насчёт дождя каждое утро Пал Андреич не соврал. Как и насчёт комнат на любой кошелёк. Сейчас дождь гулко барабанил по крыше крохотного домика с четырьмя кроватями, который отец снял на ночь. Собственно, дождь барабанил по всему домику, потому что тот был весь – сплошная крыша, ярко раскрашенный шиферный треугольник с дверью и окошком. Почти палатка, разве что дощатый пол приподнят над землёй и сверху не протекает. Зато общий для обитателей таких вот скатных домиков душ оказался вполне цивилизованным, под крышей, и скоро отмытые до скрипа Вовка со Славкой уже покачивались на установленной среди цветов скамейке-качельке и играли в ладушки с комарами. Вымазанные в болотной жиже вещи Сева с отцом выполоскали в тазу. Тётка Оксана, внучка Пал Андреича, обещала закинуть их потом в стиральную машину. И даже развесить. А если развесила, так штаны сейчас заново вымочит!

Сева вскочил с кровати, поморщился – отсыревшие доски пола были неприятно влажными. Натянул треники и, стараясь не шуршать дождевиком, чтоб не перебудить дрыхнущее семейство, выскользнул за дверь.

На улице было мрачно-уютно. Серое небо под обложными облаками, такой же серый, почти осенний дождь, под которым покачивались яркие мальвы и темнели брёвна двухэтажных срубов с дорогими комнатами. Но и от срубов этих веяло таким сонным покоем, что просто чувствовалось – там внутри, под стук дождя, сладко спят люди и каждый из них непреклонно и безусловно в отпуске.

Поглубже натянув капюшон, Сева трусцой дёрнул к туалету. Их вещи нашлись по дороге – джинсы и футболки сохли на верёвке под навесом. Джинсы так до конца и не отстирались – жуткая штука, эта болотная грязь! Рядом болтались ещё одни штаны, судя по покрою – женские, наверное, самой тётки Оксаны. В точно таких же застиранных пятнах болотной грязи.

Сева захлопнул за собой дверь туалета – хоть и общий для всех обитателей треугольных домиков, тот тоже был аккуратный, чистенький и в кафеле. Всё-таки некоторые люди совершенно деньги считать не умеют: с такими общим туалетом и душем зачем тратиться на номера с удобствами? Сева вымыл руки, погасил свет – хозяевам хотелось сделать приятное, хоть вот так, экономией электричества – и направился к выходу. Если повезёт, он ещё немножко поспит.

– Значит, гражданина Слепчука вы больше не видели? – донёсся до него официальный голос.

Голос Сева узнал – тот самый молодой полицейский, на которого покрикивал Пал Андреич.

– Та кажу ж, ні! – зло фыркнула в ответ тётка Оксана. – Як він ту аварію на трасе наробив, так ніхто його не бачив, а краще б і не бачити ніколи, п’яницю поганого, скільки народу ледве не загубив![12]

– А шо за обвинения? Вы видели, шо это из-за него авария случилась? Не видели ж? Ну и помалкивайте, а то за клевету ответите! – Новый, на сей раз незнакомый голос цедил слова гнусаво – точно как в юмористических передачах блатные разговаривают.