Ловушка на зверя

— На все воля ваша, ваше величество. Вы — государыня наша, богом помазанная, да нашими руками на престол вознесенная! — спокойно ответил он. — Но Белов коли слово дал, то назад уж не берет!

В ответ Елисавета Петровна расхохоталась.

— Все же, Гришка, дамский ты угодник, — беззлобно сказала она. — В политику тебе надо, к Бестужеву! Хочешь, сейчас приказ подпишу?

Гвардеец устало взглянул на Елисавету Петровну:

— В политике не волком, а лисом быть надобно. Дозвольте все же в полку остаться, вам верой и правдой служить!

Императрица еще раз усмехнулась и обернулась к фрейлине.

— Настасья, подойди.

Девушка приблизилась.

— Видишь, какого жениха я тебе нашла! Честный, верный… — Елисавета Петровна отколола с корсажа брошь — бант, усыпанный бриллиантами и рубинами, и приколола рядам с фрейлинским шифром. — Носи! И не серчай, коли что… А в следующий раз — не глазищами своими сверкай, говори по-человечески!

— Благодарю вас, ваше величество — Настя присела в положенном реверансе.

В дверь постучали и на пороге возникла белая, словно мел, статс-дама. При виде её Елисавета Петровна вновь нахмурилась.

— Ну все, Белов, ступай и невесту свою уведи, нам с Марфой потолковать надобно. Серьёзно потолковать… — последнюю фразу она произнесла с нажимом, заставив провинившуюся нервно вздрогнуть.

Белов не стал испытывать терпение Елисаветы Петровны. Поклонившись, он спокойно взял невесту за руку и вывел из кабинета.

Глава 10

Настя послушно шла за Григорием сквозь анфиладу дворца. Как всегда, шаги гвардейца были широкими, и девушке приходилось бежать. Впрочем, сейчас она была этому даже рада. Злобные взгляды жгли спину.

Насте казалось, что все вокруг осведомлены о той сцене, которая произошла сейчас в кабинете. Девушка опустила взгляд и невольно все убыстряла шаг, стараясь скрыться от ехидного шепота за спиной.

— Они брошь государыни заметили, — пояснил Белов, совершенно правильно поняв смущение девушки. — Вот и завидуют.

Все еще не выпуская руки девушки, Григорий скользнул за потайную дверь, предназначенную для хождения слуг.

При виде полутемной лестничной площадки и безликих серых ступеней, уходивших вверх и вниз, Настя невольно напряглась.

— Зачем мы здесь? — спросила она у жениха.

— Поговорить нам надобно, — преображенец недовольно хмурился. — Здесь любопытных меньше.

— Думаешь, слуги подслушивать не будут? — девушка покосилась вниз, где между пролетами виднелся черно-белый, словно шахматная доска пол.

— Здесь комната есть, — Белов открыл еще одну дверь, окрашенную в цвет стен, и мотнул головой. — Проходи.

Настя слегка помялась. Остаться наедине с мужчиной в тайной комнате было за гранью приличий. Девушка хотела возразить, но вовремя заметила, что жених хмуриться и решила не перечить. Она шагнула за порог. Григорий прошел следом и закрыл дверь. В полутьме чулана, а иначе эту комнату и назвать было нельзя, его звериные глаза сверкали особенно ярко.

Насте невольно вспомнились слухи, в последнее время ходящие при дворе и предостережения умирающей матери: «оборотни… они…»

Нервы были напряжены до предела.

«Интересно, волк сразу в горло вцепиться, или сначала снасильничать решит?» — мелькнула в голове трусливая мысль, но девушка сразу же взяла себя в руки. Белов так и стоял молча, и Настя решила спросить первой:

— Зачем ты меня привел сюда?

— Ты мне рассказать ничего не хочешь? — следя за невестой, Белов слегка наклонил голову, точно зверь.

Под его пристальным взглядом Настя невольно смутилась. Наверняка, весть о ее утренней стычке с офицерами семеновского полка уже достигла ушей жениха, и он ждет объяснений.

— Я опаздывала, потому решила пройти через караульную, — пояснила девушка.

— И что? — в голосе жениха послышались нотки растерянности.

Услышав это, Настя приободрилась.

— Я думала, там ты ну или друзья твои…

— Нас сегодня в парке расставили, — пояснил Гриша, — Погоди, при чем тут караульная?

— А ты не о… — Настя прикусила губу, понимая, что невольно выдала себя.

— Что в караульной случилось? — уже зная ответ, Белов нахмурился еще больше.

Офицеры всегда заигрывали с фрейлинами. Впрочем, и сами девицы поощряли подобные фривольности, пытаясь заполучить знатного жениха любой ценой. И конечно, если Настя шла одна, то…

— Да ничего, — девушка попыталась отмахнуться. — Так… недоразумение…

— Кто? — голос звучал очень жестко.

— Что «кто»?

— Приставал к тебе кто? — голос преображенца не предвещал ничего хорошего.

— Не знаю я их! — с отчаянием воскликнула Настя. — Я оттолкнула, да выбежала.

Про Долгорукого девушка решила промолчать, его в караульной не было, а портить и без того плохие отношения между офицерами не хотелось.

— Ладно, узнать нетрудно! С ними я разберусь, чтоб неповадно было! — отмахнулся Белов. — Почему ты государыне правду не сказала?

— Она не спрашивала. Я вошла, а она… — при воспоминаниях о пощечине на глаза вновь навернулись слезы.

Чтобы их скрыть, девушка опустила голову. Слегка поколебавшись, Григорий осторожно, словно боясь спугнуть, протянул руку и едва касаясь провел кончиками пальцев по пятну, все еще розовевшему на скуле.

— Больно?