Ловушка Пандоры (СИ)

По совету бабы Люси Аня приберегла заначку для отца. Поколебавшись, она все же достала спрятанный в дырке в полу читок. Обычно все ее тайники отец с Валькой раскрывали на раз, словно алкоголизм давал им суперсилу — находить спиртное по запаху, но этот пока каким-то еще сохранился в целости.

Дрожащей рукой плеснула в стакан водку. От запаха передернуло. Аня предпочитала алкоголю тихое пускание крови в ванной, но в последнее время этот способ не помогал, а вернувшись с похорон Матфея, она резанула себя слишком глубоко и едва не отключилась. При одной мысли, что ее могли застать в таком виде Вадик с Аришкой, у нее до сих пор все внутри холодело.

Когда-то давно Аня дала себе слово: никогда, ни при каких обстоятельствах не пить. И держала его. Будь то праздник или горе, она была ему верна. Сейчас же свое слово она собиралась нарушить. Долго задумчиво смотрела на стакан, пока не услышала шипение ползущей из кастрюли молочной пены. Запоздало приоткрыла крышку, запахло гарью, сдвинула несостоявшуюся кашу на другую конфорку.

Скрипнула дверь, послышался медвежий топоток Вадима. Аня торопливо убрала бутылку и все же вылила в себя содержимое стакана.

Горло обожгло. Она закашлялась, но внутри все затеплилось, размякло.

Слезы полились неудержимым потоком. Она растирала их по щекам, боясь расстроить брата. Вадим сходил в туалет и потопал обратно досыпать — заглядывать на кухню не стал.

Аня еще долго сидела за кухонным столом и захлёбывалась рыданиями.

Но слезы высохли. Вместе с ними иссушилась боль. Камень, давивший ее, полегчал. Мир стал проще, а жизнь опять крутанула колесо.

[1] Новостная лента

Глава 7. Огонь революции (часть 2)

Аня шла к ТЦ, на месте которого стоял когда-то огромный завод. Впервые за долгое время она расслабилась и не чувствовала себя в тисках проблем.

Легкие пушинки снега кружились. Она и сама была одной из снежинок, и больше ничего. Водка подействовала как анестетик: вата в голове, боль притупилась. Реальность размазалась и чуть-чуть покачивалась, приятно баюкая.

Аня впервые за много лет поняла, почему отец после смерти матери начал заливать в себя алкоголь.

Она шла за подарками Вадику с Ариной. В воздухе витало предчувствие Новогодних чудес и волшебства. Давно у нее не было этого чувства: она уже совсем перестала ждать и надеяться на чудо.

Аня не любила зиму, но любила декабрь. Если бы зима длилась один месяц, то она решила бы что попала в рай. Хотя… для рая это все же мелковато, для ее рая нужно куда как больше. Но, может быть, именно умение радоваться мелочам и есть способ достичь пресловутого рая? Ведь вся жизнь состоит из мелочей…

Мысли плыли глуповато, размыто.

ТЦ раздвинул стеклянные двери, впуская Аню в мир глянца и блеска.

Для Ани ходить по магазинам всегда было пыткой. Динамик трубил об акциях и скидках, и голова уже через час делалась, как очумелый чугунок. Она обычно терялась среди начищенных до ослепительного блеска витрин. В груде красивых вещей чувствовала себя чужеродной заплаткой на вечернем платье светской львицы.

Но в этот раз все было иначе. Сейчас казалось, что она попала в волшебную сказку. Словно Алиса в зазеркалье, она бродила из отдела в отдел, любуясь безделушками. Даже позволила себе примерить несколько нарядов.

В примерочной Аня глянула на себя в зеркало. Темно-зеленое платье обнаружило, что у нее точенная фигура, и есть грудь. Глаза игриво поблескивали на преобразившемся лице. Она протянула руку к незнакомке по ту сторону стекла, улыбнулась ей почти счастливо.

Девушка в зеркале напомнила маму. Мама всегда была красивая и элегантная. Даже не верилось, что гадкий утенок, вроде Ани, может каким-то чудом походить на такого прекрасного лебедя, как её мама.

Преображение оказалось настолько очаровательным, что Ане не хотелось с ним расставаться. Увидеть в себе маму, было сродни открытию девятой планеты.

Аня всё-таки сняла платье, прижала его к себе на пару мгновений и, выдохнув, посмотрела на ценник. Цена ожидаемо отрезвила. Даже потрать она всю зарплату, ей хватило бы только на рукава и воротничок от этого наряда.

Побыстрей натянув потертые джинсы и безразмерный свитер, Аня аккуратно повесила платье на вешалку и, бережно застегнув молнию, смущенно вернула его консультанту.

— Не подошло? — с участием спросила девушка.

— Не подошло, — эхом откликнулась Аня.

Настроение поползло вниз. Навалилась усталость.

Она зашла в детский отдел. Посредине стояли велосипеды — распродажа.

Аня засмотрелась на велосипед, о котором уже не первый год мечтал Вадик. Рядом висел постер с радостно улыбающимся мальчиком за рулем этого гордого железного коня. Мальчик был похож на Вадика, вот только Вадик так широко никогда не улыбался. Улыбка у Вадика была робкая, мимолетная, пугливая.

Покупатели, которым приходилось обходить Аню, ворчали, но Аня все стояла и смотрела на велосипед.

— Вам что-то подсказать? — обратилась к ней консультант.

Аня покачала головой. Велосипед, несмотря на скидку, тоже был ей не по карману. В этом году придется Вадику обойтись более скромным подарком.