Ловушка (СИ)

- Мы трахаемся, - достаточно громко произнес Баки, так, чтобы Сэм услышал наверняка. Стив хотел еще что-то сказать, может, извиниться, но Баки отнял у него телефон, отключил его и бросил под кровать. - Смотри на меня, - срывающимся голосом попросил он, и Стив смотрел.

На то, как румянец заливал его щеки, на лихорадочно блестевшие глаза, на влажные губы, беззащитно приоткрытые. Смотрел, когда Баки приподнялся, упираясь ему в грудь металлической рукой, а вторую завел себе за спину, когда аккуратно приставил его член ко входу и надавил, плавно опускаясь, когда тихо выругался сквозь зубы и застонал, прикусив губу, и снова встретился со Стивом глазами, в которых не было ни намека на боль или недовольство.

- Хорошо, - лихорадочно прошептал Баки, когда Стив, поддерживая его за ягодицы, чуть приподнял бедра, - черт, как же… как хорошо…

- Больно? – не мог не спросить Стив. - Бак?

- Нет, - выдохнул тот. – Не двигайся. Я сам, ладно? И смотри, смотри на меня.

Стив заставил себя кивнуть, хотя не ощущал уверенности, что сможет остаться неподвижным. Ему было жарко. Ему было так нереально, так туго и так хорошо, что он не смог сдержать стона. Бедра дрожали от напряжения, Баки, прикрыв глаза, очень медленно опускался на его член, плотно, идеально обхватывая собой, и у Стива мутилось в голове. От вида блестевшей от пота груди Баки, его бугрящихся мышц и ощущения жаркой, гладкой тесноты его тела. Перед глазами плыло, и когда Баки, наконец, опустился на него, неотрывно глядя в глаза сквозь завесу влажных волос, он только и мог, что сжимать его ягодицы, не решаясь шевельнуться. Казалось – одно движение, и он уже не сможет остановиться. Сойдет с ума от желания, от любви, от пузырящегося внутри восторга. Его просто разорвет. Он исчезнет.

- У меня сейчас будет инфаркт, - прохрипел Стив, и Баки, рассмеявшись, двинулся вверх.

Наверное, Стив кричал. Кричал, когда Баки задвигался увереннее размашистей, кричал, то сжимая его ягодицы, то разводя их в стороны. И когда скользил в замершем над ним Баки мелкими неглубокими толчками, раз за разом выбивая из него хриплые стоны. И когда смотрел, как рука Баки скользит по члену все быстрее, и когда внутри у него стало так горячо и так тесно, что терпеть стало попросту невыносимо.

Когда Баки сжал его бока коленями до боли и кончил, выгнувшись, жадно опускаясь на член, сталкивая Стива за край, в какую-то глубокую бездну, куда не проникал ни один звук, кроме хриплого, загнанного дыхания Баки, и его слов, проникших прямо в душу, минуя слух.

- И я тебя, - едва слышно ответил Стив, - и я.

***

Стив шел к своему кабинету по коридорам ЩИТа. Тело пело от желания движения, ощущалось легким и сильным. Он давно не чувствовал себя так хорошо. Баки остался досыпать, а у Стива была послеобеденная тренировка, и он все-таки заставил себя выбраться из-под одеяла, оторваться от теплого расслабленного любовника (Господи, у него есть любовник, кто бы мог подумать?) и приехать на базу. Всю дорогу он только и думал о том, что произошло. О том, сколько времени он потерял из-за досадной слепоты. Мучил Баки, сам жил, как заведенный солдатик, только и знающий, что механически маршировать, чеканя шаг.

Чувственная сторона человеческих отношений захлестнула его с головой, накрыла океанской волной, и он захлебнулся бы в этом, если бы Баки не держал его. Стив вообще никуда не хотел сегодня идти. Хотел остаться дома. Есть, пить, спать и заниматься с Баки любовью. Сутки напролет. Но тот выглядел таким уставшим, еще не отдохнувшим после миссии, что Стиву пришлось уйти. Потому что иметь Баки в пределах видимости и не прикасаться к нему было невозможно. Словно кто-то очень могущественный тесно переплел их друг с другом, срастил сердцами, душами, чтобы они проросли друг в друга окончательно – не разделить, не разобрать, кто где, не разлучить.

Едва не пропустив поворот, Стив добрался до парковки и некоторое время еще сидел за рулем (утро выдалось дождливым, и Баки уснул только взяв со Стива обещание не ехать на мотоцикле), и вспоминал, как вчера Баки, так же сидя на водительском месте, гладил его по колену, будто пытаясь успокоить, убедить, что все будет хорошо. Отчаянно захотелось вернуться домой, забраться под одеяло и прижаться к горячему боку своего первого и единственного любовника.

Отчаянно хотелось послать по известному адресу весь мир, но Баки нужен был отдых, а потому Стив накинул на голову капюшон ветровки и вышел под моросящий дождь.

В обед коридоры базы пустовали, а потому никто не оборачивался ему вслед и не приставал с расспросами. Стив толкнул дверь в личную душевую, примыкающую к кабинету, и принялся переодеваться.

Засосы, которыми Баки щедро раскрасил его шею и грудь, почти сошли, оставив едва заметные желтые следы, к началу тренировки они должны были исчезнуть вовсе. Дело было не в том, что Стив собирался скрывать, что их с Баки отношения изменились, а в том, что он не привык выставлять личное на всеобщее обозрение. Особенно теперь, когда это личное у него, наконец, появилось.