Ловушки жизни. Выход есть!

В дальнейшем потребность в любви от другого трансформируется в социальные потребности – в признании, уважении, принадлежности и многие другие («Откажись от себя, и ты будешь наш, мы признаем, что ты – это ты!»).

В одном из моих любимых фильмов «Тот самый Мюнхгаузен» Марка Захарова и Григория Горина выбор для героя (барона Мюнхгаузена) между собой и другими – это выбор между жизнью и смертью. Смертью не физической, а социальной, психологической. Все окружение барона упорно не хочет признавать его уникальности, пытается сделать его таким, как они сами.

«Присоединяйтесь, барон!» – настойчиво звучат их голоса: станьте одним из нас.

«Присоединяйтесь, барон!» Это значит: откажитесь от своих убеждений, от того, во что вы верите, соврите, откажитесь от себя, предайте себя! Вот цена социального принятия и социального комфорта для нашего героя!

Однажды барон Мюнхгаузен уже отказался от себя, попрощался со своей прошлой безумной жизнью и стал обыкновенным садовником по фамилии Миллер.

«– Откуда такая фамилия? – удивился Томас.

– Самая обыкновенная. В Германии иметь фамилию Миллер – все равно что не иметь никакой».

Так символично автор текста передал идею отказа от себя, потери себя.

Психологическая смерть как отказ от себя

Потеря себя приводит к психологической смерти при сохранении жизни физической. По каким критериям можно судить о психологической смерти?

Маркеры психологической смерти:

• депрессия;

• апатия;

• скука.

Маркерами психологической жизни, в свою очередь, являются:

• креативность;

• юмор;

• сомнения;

• радость.

Что приводит к отказу от себя и в итоге к психологической смерти?

Это ряд социальных посланий, оценочных по своей сути и предполагающих отказ от себя. «Не выпячивайся!», «Будь как все!», «Будь таким, каким я хочу!», «Соответствуй роли, статусу, положению» – вот лишь некоторые из них.

Когда человек получает такого рода послания, ему бывает непросто отстоять свою подлинность. Отказ от борьбы ведет к отчуждению от себя и принятию ложного представления о себе. Нерешенная человеком в свое время задача психологического рождения неизбежно накладывается на следующий кризис – подростковый, середины жизни… Так откладывается встреча со своим подлинным Я, иногда надолго, а иногда и навсегда.

Кроме рассмотренных выше социальных посланий есть ряд чувств, которые не позволяют человеку встречаться с самим собой.

Эти чувства уже упоминались в главе «Зоны жизни, или Узники сознания. Ловушки сознания» как эмоциональные механизмы ограничения сознания. Вот они:

• страх;

• стыд;

• вина.

Вышеперечисленные чувства приводят к отказу от себя лишь в том случае, когда они имеют невротическую природу и становятся токсическими для человека. И страх, и стыд, и вина могут выступать мотиваторами восстановления психической жизни, если имеют природу экзистенциальную. К примеру, страх за непрожитую жизнь, вина за упущенные возможности.

Более подробно хочу остановиться на экзистенциальной вине. Экзистенциальная вина – вина перед самим собой за неиспользованные в прошлом возможности. Сожаление об упущенном времени… Боль от непроизнесенных слов, от невыраженных чувств, возникающая, когда уже поздно… Нерожденные дети… Невыбранная работа… Неиспользованный шанс… Непрожитая жизнь. Экзистенциальная вина – это ощущение предательства самого себя. И от этой боли мы тоже можем прятаться, загружая себя ненужными делами, серьезными проектами, сильными отвлекающими чувствами…

С другой стороны, есть чувства, реанимирующие собственное Я и подталкивающие человека к поиску своей тождественности.

Чувства, которые восстанавливают процесс психологической жизни:

• удивление;

• злость;

• отвращение.

И еще любопытство. Любопытство позволяет преодолевать страх. Вся наша жизнь протекает между полюсами страха и любопытства. Побеждает любопытство – побеждают развитие, жизнь; побеждает страх – побеждают застой и психологическая смерть.

Ценности как стержень подлинного Я

В поисках себя подлинного хорошо помогает осознание своих ценностей, именно они являются стержнем нашего Я.

Однако ценность чего-либо (кого-либо) бывает легче опознать тогда, когда это нечто потеряешь. Потеря чего-то ценного для человека субъективно переживается им как сожаление. Наиболее отчетливо иерархия ценностей выстраивается в предельных ситуациях, главной из которых является встреча человека со смертью.

Интересными в этом плане представляются наблюдения женщины, которая много лет работала в хосписе. В ее обязанности входило облегчение состояния умирающих пациентов, с кем она проводила последние дни и часы. Она составила список основных сожалений людей, подошедших к самому краю жизни, которым оставалось жить считанные дни, а может, даже часы. Вот они.