Ложь

— Нет… Это была я.

— Ты?

— В дамской комнате она подошла ко мне. Это заставило меня нервничать. Она заставляла меня нервничать. Я сказала, что должна уйти, чтобы добраться до своего жениха.

Грудь Стерлинга напряглась, когда он кивнул. Отпустив мою руку, он поднял теплую лавандовую воду и пролил ее мне на плечи.

— Знаешь… — он поцеловал меня в шею. — …Думаю, ты нашла идеальный ответ.

— Какой?

Он приподнял мой подбородок, пока моя шея не повернулась в его сторону.

— Мы должны пожениться.

Что?

Я не так представляла себе предложение. Я думала, оно может начаться со слова "выйдешь".

Стерлинг не шутил.

Я усмехнулась.

— Ладно. Во-первых, давай сосредоточимся на раскрытии завесы лжи, которую мне рассказывали всю мою жизнь, и пока мы этим занимаемся, ты можешь поработать просьбами.

Глава 17

Аннабель

26 лет назад

— Дэниел, поговори со мной. Куда мы едем?

Мой тон больше не был спокойным. В последний час точно. Это было неправильно.

— Ты знаешь, доктор сказал, что я должна быть не более чем в двух часах езды от дома. Ради бога, мы же в Висконсине.

Я потерла свой растущий живот. Не растущий, выросший. В тридцать шесть с половиной недель у меня в любой момент могли начаться роды. Я была так расстроена после моего последнего визита к врачу — после того, как была ошеломлена, — что акушер для беременных с высоким риском предписал мне постельный режим.

Ошеломлена.

Все мои судебные дела были переподчинены. Я была дома.

Так было до сих пор.

Сейчас я ехала на арендованной машине по вновь замерзшим весенним дорогам, петляя по направлению к Мэдисону, штат Висконсин. Но по какой-то причине мы уже не ехали по шоссе номер 90. Дэниел выехал на узкую двухполосную дорогу, петлявшую по дикой местности Висконсина.

— Мы едем кататься, — сказал мой муж, качая головой из стороны в сторону. — Мы не в Висконсине, дорогая. Ты ошибаешься.

Не ошибалась. Мы направлялись на север и покинули Иллинойс некоторое время назад. Я была способна читать знаки. Вдобавок ко всему, прогноз обещал снег. Дэниел лгал, как будто мог заставить меня поверить ему, а не уликам.

Всякий раз, когда я начинала говорить, муж качал головой. Он не хотел, чтобы я говорила или задавала вопросы. Он знал меня лучше, и все же с каждой милей мое беспокойство росло. Страх не помогал нашему ребенку.

По мере того, как мой ум анализировал ситуацию, стало ясно, что все происходящее было связано с рейдом ФБР на прошлой неделе. Их было двое: один из нашего дома и один из офиса Дэниела. Агенты забрали наши личные телефоны и коробки с бумагами, а также наши домашние компьютеры, и не только наши, но и его помощников. В течение следующих четырех дней, Даниэл пропал без вести. Я не знала, жив он или мертв, и даже не знала, кого спросить.

Два дня назад он вернулся другим человеком.

Он вел себя странно. Его обычная самоуверенность пошатнулась, он был параноиком по отношению ко всем и вся, и он пил больше, чем обычно. Сегодня утром, в воскресенье, он проснулся и объявил, что у нас есть планы. Я подумала, что это может встреча быть с его сестрой Полин и ее мужем Рубио. Они были нашей единственной семьей с тех пор, как мы оба потеряли родителей. Хотя у них не было детей, Полин была очень полезна и поддерживала меня во время беременности. Несколько недель назад она устроила мне вечеринку.

В свои сорок один год, будучи финансово обеспеченным человеком, вечеринка казалась излишней, но ее очень ценили. Символика значила больше, чем подарки. Это было похоже на сбывшуюся мечту, окруженная друзьями и коллегами с розовыми подарочными пакетами и оберточной бумагой. В этот момент я верила, что наша с Дэниелом мечта наконец-то осуществилась.

Это было за неделю до того, как наш мир развалился.

Человек, который вторгся на прием к моему акушеру, был агентом Бейном из отдела уголовных расследований ФБР. Он сообщил мне о готовящемся рейде и предложил неприкосновенность, если я соглашусь быть допрошенной и дать показания.

Я понятия не имела, о чем он говорит.

Допросить меня о чем?

Свидетельствовать о чем?

Я была судьей.

Агент Бейн сказал, что я не ответила на его запросы.

Я не получала его запросы.

Все это не имело никакого смысла.

Что я могла знать о преступлениях, кроме тех, что были в делах, которыми я руководила, и о тех, которые я рассматривала по положению?

Шины взятой напрокат машины подпрыгнули, Дэниел въехал на гравийную стоянку небольшого мотеля. Окруженное лесом одноэтажное здание раскинулось в обе стороны от центра, где, по-видимому, находился офис, всего по четыре номера с каждой стороны. Обветшалое заведение находилось прямо у двухполосной дороги, практически в глуши.

Темнеющее весеннее небо не улучшало обветшалого вида. Когда на вывеске погас один из огней, вместо «мотель» было написано «Мот — ль».

Когда я начала говорить, Дэниел приложил палец к губам.

Я разочарованно покачала головой, мой живот сжался.

— Я сейчас вернусь, — сказал он одними губами.

Когда Дэниел открыл дверцу и быстро захлопнул ее, автомобиль наполнился холодом.

Нет, просто нет.

Я натянула пальто на плечи и плотно закуталась в него.