Ложь

После посещения парикмахера Сюзанна не сразу отправилась на «альфе» к автостраде, а решила позаботиться о собственной безопасности. Если Филипп Харденберг из «Альфо-инвестмент» действительно хотел снять для нее квартиру на окраине города, то любезный господин Райнке наверняка проинформирует ее, как только для нее найдут подходящее жилье.

В начале третьего Сюзанна въехала в подземный гараж административного здания «Герлер». На местах, зарезервированных для «Альфо-инвестмент», стояли только «порше» и зеленый «гольф». Темно-синий «мерседес» отсутствовал. Из этого следовало: Филиппа Харденберга в здании нет. Правда, если зеленый «гольф» принадлежит Хельге Бартель, то Сюзанна серьезно рисковала. Но попытаться стоило. Может быть, Сюзанне удастся получить от Хельги какую-нибудь информацию о Маркусе Цуркойлене, которая будет намного достовернее, чем Надины рассказы.

Из зеркала в лифте на нее смотрела Надя. Сюзанна решительно нажала кнопку восьмого этажа. Вывеска у двери офиса «Альфо-инвестмент» была такой же неброской, как и металлическая табличка в лифте. Под вывеской находилась кнопка звонка.

Сюзанна нажала кнопку. Тут же зажужжало электрическое устройство для открывания дверей.

Она расправила плечи, убрала волосы за уши и вошла. Вестибюль был меньше, чем у «Берингер и компаньоны», и совсем пустой – только ковер и какое-то большое растение в кадке. Из вестибюля в кабинеты вели четыре двери, одна из которых была открытой. За ней виднелась ярко освещенная комната. В комнате, спиной к двери, за письменным столом сидела полная женщина с рыжими волосами и играла на компьютере в карты. Когда Сюзанна вошла, женщина оглянулась. Ей можно было дать лет пятьдесят, она носила очки. При взгляде на Сюзанну дежурная любезная улыбка женщины сменилась выражением удивления. Прежде чем Сюзанна успела что-нибудь сказать, рыжеволосая женщина сняла очки и озадаченно сказала:

– Я думала, что ты в Женеве.

Хельга Бартель? Сюзанна не решилась обратиться к женщине по имени, только сказала:

– Я на секунду заехала, хотела быстро…

– Забрать ноутбук, – вздохнула рыжеволосая и поднялась со стула. – Я уже спрашивала себя, почему компьютер до сих пор у Филиппа. Сегодня утром здесь ужас что творилось. Что же все-таки стряслось?

– Цуркойлен, – ответила Сюзанна и стала напряженно ждать, как женщина отреагирует на это имя.

Рыжеволосая закатила глаза:

– Этот тип с каждым разом все больше и больше действует мне на нервы. Он не должен был так волноваться из-за каких-то двухсот тысяч. Другие всё потеряли, когда Новый рынок[12] рухнул. Вчера после обеда Филипп еще раз ему все это объяснял.

С этими словами женщина покинула помещение и через вестибюль направилась к обитой кожей двери. Сюзанна не торопясь последовала за ней и как можно небрежнее осведомилась:

– А где Филипп?

– Если ты поспешишь, то, вероятно, еще застанешь его, – ответила рыжеволосая и исчезла за обитой дверью, при этом продолжая говорить: – Он внизу, у Берингера, беседует с ним насчет какой-то квартиры. Считает, что так будет быстрее. Я бы ему тоже этого пожелала. В пять часов он должен быть в Дюссельдорфе.

Женщина вернулась с ноутбуком и маленьким кожаным футляром.

– Вот, – сказала она. – Ключи от офиса ты тоже оставила здесь.

Сюзанна приняла и то и другое и попрощалась, небрежно бросив:

– Пока, до скорого.

– Когда ты вернешься? – крикнула ей вслед женщина.

– Завтра, – ответила Сюзанна, закрыла дверь, спрятала кожаный футляр в Надину сумочку, быстро подошла к лифту и спустилась в подземный гараж.

«Не стоит беспокоить господина Райнке», – подумала она. Казалось, что в этот раз она зря не поверила Наде. Даже такие женщины, как она, кажется, обладали чем-то вроде совести. А может, это у Филиппа была совесть и он убедил Надю помочь Сюзанне.

Уже на автостраде Сюзанна почувствовала, что ее сердце сжимается от страха. Когда она свернула на Мариенвег, в глазах у нее потемнело, она с трудом могла вести машину. На участке Коглеров никого не было видно. У въезда к Бластингам снова был припаркован старый «форд-фиеста», очевидно принадлежавший их уборщице. За коваными железными воротами Элеоноры Равацки мальчик лет десяти играл с лохматой собакой. Перед домом Ниденхофа стоял грузовик, на котором было написано название садоводства. Рабочий в синем комбинезоне сгребал последнюю листву с газона. Рядом с ним стоял молодой темноволосый мужчина. Видимо, это и был сам Ниденхоф, потому что, когда она проезжала мимо, он помахал ей рукой. Сюзанна помахала ему в ответ и завела «альфу» в гараж. Ноутбук, конверт и ключи в ключнице из искусственной кожи она оставила в багажнике.

Когда Сюзанна вошла в прихожую и отключила сигнализацию, ей показалось, что она вернулась домой. Она поднялась в кабинет и скрепя сердце выдвинула ящик стола, в котором в сентябре лежал диктофон. Он до сих пор был там. Тем не менее предательская запись была давно стерта с кассеты, а из шкафа в комнате с телевизором пропало письмо к «Jacques, mon ch'eri». Сюзанна ничуть не удивилась: если Михаэль стал подозрительным, то Наде, само собой, пришлось все это убрать.