Ложь

Акантов бросился на улицу. Было темно в узкой улочке. Несколько частных автомобилей стояло вдоль панели. Акантову показалось, что Скоблин, пробегая вдоль машин, пробует ручки дверец. И сейчас же Скоблин исчез, растворился в сумраке сентябрьской ночи. Сзади Акантова раздавались тревожные голоса. Кедров, Кусонский и еще кто-то из офицеров вышли на улицу.

– Где же Скоблин?..

– Он бежал.

– Бежал?.. Ну, значит!!…

Низко опустив голову, глядя на сырые плиты панели, медленно шел по улице к Елисейским Полям Акантов. Он чувствовал себя, как бы соучастником этого страшного преступления. Он шел и обдумывал завтрашний день и те показания, которые он даст по поводу всей этой истории.

VIII

Акантов совсем не помнил, как добрался он до своего дома. Ехал ли он на поезде подземной дороги, или всю дорогу шел пешком… Он открыл входную дверь, поднялся к себе, вошел в тускло освещенную отражениями далеких огней комнату, разделся и лег на койку. Он сейчас же и заснул тем крепким сном, каким спит человек, измученный телесно и душевно. Будильник звонил – Акантов не проснулся. Он встал в десятом часу, медленно оделся и сел у окна, подперев ладонями голову.

Ветер гулял по пустырям, качал чертополохами, нес сухие листья, пригибал к земле траву, крутил пыль на дворе угольного склада. По насыпи проносились веселые, красные поезда электрической дороги, сверкали окнами вагонов. Хлопали доски, бросаемые на грузовик. Глухо гудел поблизости громадный город. Париж жил обычной, будничной жизнью, и не было ему никакого дела до того, что пропали генералы Миллер и Скоблин, что в маленькой квартире мучается генерал Акантов…

«Что же мне теперь делать?.. Что предпринять?.. Куда пойти с моими сообщениями о масонах, близких к большевикам, о предложениях, какие мне делались?.. Нужно сказать все. Сказать, что пошел в масоны, что работал с ними… Пропало мое доброе имя… Он пошел работать против большевиков, а оказалось, что работал для них. Большевики управляются жидами, и масоны управляются жидами… Исполнительный комитет партии большевиков состоял из Моисея Урицкого, Лейбы Троцкого-Бронштейна, Янкеля Свердлова, убийцы Государя, Григория Радомысльского, Феермана и других… А знаю я, из кого состоит верхушка масонской пирамиды?… Может быть, из таких же жидов?.. К кому я пойду теперь, сам кругом замаранный?..».

Тонкой, ядовитой струйкой забила, засквозила под самым сердцем мысль о самоубийстве… Впереди – масонское возмездие за измену, за уход из ложи… Кинжал под сердце… Так не лучше ли самому?..

У Акантова не было револьвера. Вешаться показалось противным. Оставалось топиться…

Акантов сидел в глубокой задумчивости, забыв обо всем… Он не сразу встал, когда в дверь к нему постучали, и поднялся от окна только тогда, когда медовый голос Дуси Королевой, раздался за тонкими досками:

– Генерал, вы дома?..

Высокая, надушенная, завитая, в красивой шляпке, прикрывавшей блеск темных глаз, в комнату вошла Дуся:

– Была в банке… Сказали, что вы больше не служите… Догадалась, что должны быть дома… Какой ужас совершается на наших глазах… Вы, наверно, уже прочли газеты… Опять такое ужасное похищение, и опять все останется безнаказанным… Я помчалась к вам и за вами.

– Что же я могу тут сделать? – как-то безвольно и беспомощно сказал Акантов.

– Как, что, милый генерал!.. Да надо же во святой час со молитовкой спасать нашего генерала…

Ну, что они там сделают?.. В полицию обратились… Да разве полиция может что-нибудь сделать… Ведь, полиция с ними, с большевиками!.. Разве нашла полиция генерала Кугепова?.. А, вот, когда в Ревеле Булах-Булахович, тоже молодец на свой образец, похитил генерала Юденича, разве в полицию пошли?.. К Теннисону, к самому президенту, помчались тогда, его с утра подняли на ноги. И в то же утро нашли и спасли генерала!.. Так нужно и теперь… К президенту, во святой час со молитовкой!.. Генерал, у меня же есть связи, я имею туда верные ходы. Тут есть депутат один, пастор Сулье… Сенатор Лемери; так, ведь, все это друзья России!.. К ним поедем, все им расскажем, и от них, прямо от них, и с ними, к Президенту!

– Я-то при чем? – вяло промолвил Акантов.

– Милый генерал, да как же я, женщина-то, одна к ним поеду?.. Кто я? – артистка… А там спросят, кто такой генерал Миллер, да почему он так нужен большевикам? Ну, что я отвечу? Там его биографию спросят, а что я знаю? Вот тут-то вы все и доложите… Вот ваши пальто и шляпа… Господи, как у вас все бедно!.. Тут бы нужно величие черного сюртука, или безупречную визитку, орден какой-нибудь французский… Почетного Легиона… Это они любят… Ну, да все равно, как-нибудь обойдемся и так… Едем во святой час со молитовкой…

Дуся почти насильно вывела Акантова и из его квартиры, и из его равнодушия и безразличия…