Ложь без срока годности

– А вот это аргумент, – согласился Эндрю, отпивая из кружки горячий чай, – но я тебе, Василиса, отвечу, я его нашёл, хозяина найти не получится, так как он не работает, делаем вывод: он мой. Или ты знаешь хозяина этого телефона? Хотя навряд ли, это было бы странно, на нём ни чехла, ни каких-либо других особых примет.

Эндрю лукавил, у телефона всё же был один штрих, явно авторский, но чтоб заметить такое, нужно очень хорошо быть знакомым с хозяином данного аппарата. А возможно, даже держать его в руках, но Вася не спешила признаваться, и поэтому просто помахала отрицательно головой.

– Не называй меня Василисой, – вдруг решила сменить тему Вася, а Эндрю выдохнул и незаметно накрыл злополучный телефон. Неизвестно, кто ещё решит зайти проведать тихого айтишника, слишком он стал заметен в этом доме, искупавшись в холодном октябрьском море.

– Зови меня Васей, меня все так называют, – продолжала Василиса, пытаясь сменить тему, ей очень хотелось поверить Эндрю про корыстные намерения с телефоном.

– Даже родители? – удивился молодой человек.

– Они в первую очередь, а потом уже все остальные подхватили, – ответила Вася.

– Странно, зачем называть свою дочь сказочным именем Василиса, чтоб потом всю жизнь звать кошачьей кличкой Вася. Тебе не обидно?

– Глупости, – надула губы Василиса, – имя – не главное, самое главное, чтоб тут было, – девушка выразительно постучала себе по голове. – У меня высшее экономическое, плюс, я экстерном школу закончила, прибавь сюда музыкальную школу по классу фортепьяно и художественной всё это подытожь. Сейчас, в свои двадцать пять, я руковожу двумя отделами, экономическим и отделом рекламы, и имя здесь ни при чём. А теперь вопрос: что сделал в жизни ты?

– Ну во-первых, ты работаешь в фирме своего дяди, поэтому это незачёт, школа экстерном – прям плюс, и всё твоё дополнительное образование тоже. А теперь у меня вопрос: ты такая умная, никогда не хотелось тебе сделать что-то самой, вот взять уехать в Москву и попробовать добиться чего-то своими мозгами?

– Хотелось когда-то, – грустно ответила Василиса, – когда-то я почти уехала, но потом влюбилась, и всё остальное стало неважно. Так бывает всегда, больная любовь топит нас и унижает.

– Почему в прошедшем времени? – поинтересовался Эндрю.

– Потому, что он оказался элементарным трусом и козлом, – уверенно ответила Вася, как будто ответ уже давно был готов и лишь лежал на полке в ожидании своего часа.

– Приезжай в Москву, – неожиданно предложил Эндрю, – я тебе помогу, попробуешь сделать что-то сама, по-настоящему сама, ведь ты и правда уникальная. Знаешь, после того, как сделаешь что-то стоящее сам, душа начинает жить по-другому, ты почувствуешь это даже физически, я знаю, я проверял.

Вася долго смотрела на этого странного очкарика со смешной чёлкой, словно взвешивая все «за» и «против», словно на самом деле обдумывая его странное и нелепое предложение. Глупость какая, разве уходят с такой должности, разве уезжают от такой зарплаты? Конечно, нет, но ей почему-то до скрипа зубов захотелось принять это нелепое предложение.

– Сколько в Солнечной системе звёзд? – неожиданно спросила Вася.

Эндрю сразу понял, что это проверочный вопрос, и поэтому очень серьёзно ответил:

– Нам, Василиса, с тобой светит лишь одна звезда, как пел великий Цой, звезда по имени Солнце.

Глава 31 Убили тому

– Дорогая Матильда, – услышала Мотя, собираясь подняться в спальню Эммы, туда, где она и оставила два часа назад доктора.

Сердце по-прежнему терзала несправедливость и жалость о потерянном, скорее всего навсегда, кольце, но палец болел уже нестерпимо. Поэтому с печалью в сердце, но она всё же направилась на поиски доктора.

– Матильда, – мужской голос ещё громче позвал её.

Мотя перегнулась через перила коридора и увидела внизу в гостиной Константина, он сидел на диване и курил трубку.

– Здрасти, Костя, – крикнула сверху ему Мотя.

– Вам не кажется, что вы поступаете некрасиво? Доктор уже должен ехать на другие вызовы, а он сидит и ждёт, пока вы соизволите вернуть ему его верхнюю одежду, – Константин был зол, от этого странно скривил свои губы, показывая своё презрение к ней.

Мотя совсем забыла про куртку врача «Скорой помощи», которую взяла в заложники.

– Ёшь твою клёшь, – высказалась она, немного покосив образ дамы из высшего общества.

Не став дальше выслушивать нравоучения Константина, который забыл, что он не в институте, и всё ещё продолжал отчитывать Матильду, она побежала в комнату Эммы. Ворвавшись туда без стука, она застала странную картину: Эмма и доктор играли в карты. Увидев Мотю, хозяйка комнаты, не стесняясь, с облегчением вздохнула.

– Ну вот, пришла ваша похитительница одежд.

– Эмма, а вы знаете, что вы надуваете губы точь-в-точь как Константин, – поразилась Матильда, вглядываясь в лицо женщины.

Та лишь тяжело вздохнула, видимо, до сих пор плохо себя чувствовала, потому что её руки дрожали, чтоб это не бросалось так сильно в глаза, она сцепила их на груди.

На столе стояли две кружки с чаем и ваза с аппетитным печеньем.