Ложь благородных королей

Электра огляделась и поняла, что если бы она и согласилась здесь жить, то переделала бы все. Вынесла помпезную вычурную белую мебель, избавилась бы от низкой круглой тахты, к которой лучше всего подходило слово «сексодром», сняла бы многосвечную кованую люстру, сменила бы бело-черной колер на палево-бежево-голубые пастельные цвета уюта и домашности.

«Что-то в последнее время сыпется на меня недвижимость, в количествах, превышающих необходимые потребности», – вздохнула она, не радуясь подобным сюрпризам судьбы, и пошла в ванную.

После дизайнерских изысков комнаты, казалось, можно было бы морально подготовиться к ее виду, но не получилось. Снопы света отражались от никеля, стекла, золота и черной глазурованной плитки, создавая эффект нахождения в дискотечном зале, под крутящимся зеркальным шаром.

При кажущемся обилии света, разглядеть что-либо становилось крупной проблемой. Эля на ощупь нашла краны, залезла в душевую кабинку и включила воду.

Высушить волосы оказалось практически невозможно, свет бликовал на зеркале, не давая поймать собственное в нем отражение. Девушка занервничала – большая радость появиться при честном народе с прической «я упала с самосвала»?

Справившись кое-как с волосами, она приступила к инспектированию гардероба. Шкаф оказался забит. Платья с люрексом, с вышитыми цветами и яркими птицами, со стразами и кружевами, прозрачные блузки всего радужного спектра, юбки и брюки бодреньких розово-апельсиновых цветов.

Электра с тоской поглядела на собственный запыленный костюмчик. Может его простирнуть быстренько? Так высохнуть не успеет… И, вдруг, она наткнулась на изящное черное платье с белой отделкой, в духе Одри Хэпберн.

В дверь постучали, и не дожидаясь приглашения, всунулся Хрусталиков. Потрясающий сшитый серый костюм сидел на нем, как влитой, делая еще стройней и импозантней. Кудри уложены, под подбородком галстук-бабочка, в кармане платочек.

- Ну? Как? – сказал он, выпячивая грудь.

- А-бал-деть! – Эля искренне развела руками, показывая, что ей не хватает восторженных эпитетов. – А-бал-деть! Смерть всем дамам от семи до семидесяти! К тебе надо телохранителей приставлять, что б не разорвали на сувениры! Имжанову может не понравится, если из-за тебя его гостьи начнут турнирные бои.

- А вот некоторые отказались от такого счастья, - Михаил, с притворным осуждением, посмотрел Эле в глаза.

- Участвовать в турнирных боях?

- Можно было и без боя…

- Бывают же дуры!

- Эля? – постучали в дверь.

- Мне спрятаться в шкафу? – спросил магистр, узнав голос Германа.

- Сейчас в нос получишь! – погрозила кулаком девушка. – И пропадет твоя красота ни за грош! – она открыла дверь.

- Ты ско-оро? Дай-ка погляде-еть…

Герман Тельский, который в элегантной паре и белоснежной сорочке был сногсшибателен, вошел в комнату, и тут же уперся взглядом в Хрусталикова. Электра ждала. Если Герман сейчас закатит сцену ревности, с выяснением всех прилагающихся к данному случаю вопросов, то ниточка, соединившая их в машине, порвется.

- Миша? Эля? Гото-овы? – Герман осмотрел их, как модельер осматривает «вешалок» перед ответственным показом.

- Морально или физически? – пошутил Хрусталиков.

- В одном фла-аконе.

- Бить не будут?

- Не должны вро-оде.

- Тогда готовы! Да, Элька?

- Я боюсь маленько, - призналась девушка. – Народу там много?

- Достаточно. У Имжановых приемы всегда с разма-ахом.

- Где наша не пропадала! – Хрусталиков выпятил грудь. – Вперед! В шум бала! В шелест кринолина и дуновение вееров!

- Иди уже, - еле слышно шепнул ему Герман.

- А дом свой я вам все-таки подарю! – Михаил обернулся от двери. – Домик – супер! Два этажа, веранда, зимний сад… Пятерых детишек выдержит! Он не достроен малехо, но деньги у вас ведь есть теперь, а если еще и объединить капиталы…

Васина запустила в него подушкой и провокатор скрылся с глаз.

- Придурок! – процедила, раздасадованная магистровыми шуточками и намеками, Электра.

- А по-моему хороший парень. Ще-едрый… - Герман поднял подушку и вернул на законное место.

- Смешно? Ну, ну!

- Но честно гово-оря, я и сам способен построить для тебя дом. А Хруста-аликовский мы подарим твоим роди-ителям…или бра-атьям. 

Эля сверкнула на него глазами и с решительным видом открыла дверь. Герман покачался на носках туфель и решил, что ко второму этапу приступать рановато.

*****

Электра заглянула через стеклянные двери холла в забитый людьми парадный зал. Таис блистала в изумрудном, переливающимся платье с опушкой. Дамы сплошь в вечерних платьях от кутюр. Коллекция бриллиантов соперничала с алмазным фондом Кремля. В воздухе струились ароматы духов от Диор до Кензо.

Молодая женщина поежилась. Знакомых лиц было не видно, сплошь перья и черные мужские пиджаки. «Может, стоило вернуться наверх и переодеться во что-то такое же пестро-блестящее? Наверно, сейчас на светстких приемах такой стиль, а я, как обычно, не в курсе тенденций».

- Куда-а? – тормознул ее Герман.

- Погляди только – бал в Букингемском дворце…Как я туда в подобном виде? Как воробей среди павлинов…

- Дурочка, - ласково сказал Герман. – Как райска-ая птичка среди попугаев.

- Верится с трудом.