Ложь грешников

Когда мы закончили, я собрала тарелки и отнесла их в раковину, ополоснула, прежде чем поместить в посудомоечную машину, которая выглядела так, будто могла совершить путешествие на Марс. Джей не пытался остановить меня от этого или предложить какую-либо помощь.

— У тебя есть контейнеры, куда сложить еду? — спросила я его, осматривая невероятное количество шкафов и ящиков.

Он сидел за барной стойкой и наблюдал за мной. Без телефона. Без газеты. Перед ним ничего не было. Он просто наблюдал за мной.

— Можно я уберу здесь все? — уточнила я, махнув рукой на впечатляющий и, без сомнения, дорогой стол перед нами.

— Об этом позаботятся, — ответил Джей.

Я нахмурилась.

— Кто?

Он пристально посмотрел на меня, словно раздумывая над новым правилом по поводу задаваний таких вопросов, или просто проигнорировать меня. Я уставилась прямо на него. Если буду разгуливать по этому месту в одном халате, я имею право знать, с кем столкнусь. И кто может услышать, как громко я кричу, кончая с Джеем в третий раз.

— Фелисити, моя экономка, — наконец ответил Джей.

Я ненавидела то, что получение такой единственной крупицы информации казалось победой.

— Она все время здесь? — спросила я.

— Нет, — снова ответил Джей. — Не тогда, когда я трахаю тебя, если это интересует. Никого не будет в доме, когда я буду внутри тебя.

Я сглотнула от того, как небрежно он говорил об этом, как будто мы обсуждали цены на молоко. Я мгновенно отреагировала, мои соски затвердели под толстой тканью халата. Да я весь завтрак возбужденно наблюдала, как Джей сидит рядом со мной в джинсах, пьет кофе и завтракает. Простые действия. Простая одежда. Такие простые вещи делали этого человека еще более необычным.

— Она будет готовить еду. Если тебе не понравится, можем заказать что-нибудь к твоему удовлетворению, — продолжил Джей.

Я моргнула при мысли о какой-то безликой женщине, готовящей мне еду, задаваясь вопросом, что она готовила для Джея. Что она знала о нем? Относился ли он к ней с таким же холодным безразличием, как и ко мне?

— Уверена, что бы она ни приготовила, это будет вкусно, — заверила я его, ненавидя себя за то, что не могу предложить приготовить самой.

Выросшая с отцом-одиночкой, большинство людей ожидали, что я возьму на себя все или большую часть домашних обязанностей, за которые могла бы отвечать мать. Приготовление еды. Уборка. Особенно в моем родном штате, где всех распределяли по гендерным ролям.

Но я выросла феминисткой. Мой папа сам мог приготовить, убраться и выполнить обязанности матери и отца в дополнение к десятичасовому рабочему дню. Он приходил домой после смены, принимал душ, а потом готовил для нас. Он любил готовить и не боялся экспериментировать. Читал кулинарную книгу Джулии Чайлд, месяцами учился готовить французскую кухню. Затем перешел на вьетнамскую, итальянскую, испанскую. Людей всегда удивляло, когда мой отец приглашал их на ужин и подавал им глазированную утку и суп из омаров.

Я обожала своего отца. В подростковом возрасте мне было неинтересно учиться, готовить вместе с ним. Я болталась с друзьями и была подростковой сучкой. Хотя папа был строг, он избаловал меня. Думаю, что так он пытался компенсировать отсутствие мамы, кормил меня замечательной едой и не давил на меня, чтобы я каким-либо образом попыталась занять ее место.

Потом я переехала сюда. Где еда на вынос была религией, а званые обеды — обычным делом. Я дожила до двадцати восьми лет, только зная, как сварить яйца, и не более того. Я сделала мысленную заметку позвонить Зои, чтобы узнать, не хочет ли она пойти со мной на кулинарные курсы. Не только из-за Джея, но и потому, что тридцатилетняя женщина должна уметь готовить. И в какой-то момент мне захотелось завести детей. Хоть я и жаждала выйти замуж за мужчину, который верил в равное распределение домашних обязанностей, я хотела готовить для своей семьи. Делать что-то, чего не делала моя мать.

Во время моих мысленных каникул Джей встал со своего барного стула, подошел к ящикам и достал что-то, положив на кухонный остров.

— Это для тебя, — сказал он, подвигая предмет вперед.

— Для меня? — повторила я, застигнутая врасплох.

Неудивительно, что Джей не ответил, даже не кивнул. Я быстро поняла, что он не повторялся и не отвечал на вопросы, которые считал неуместными.

Из всего, что ожидала от своих первых выходных с Джеем, я не думала о подарке. Особенно не о таком дорогом, судя по коробочке.

Когда я ее открыла, бриллианты заискрились в утреннем свете. Их было очень много. Очень. Я не специалист по драгоценным камням — Рен уже бы распознала огранку, карат и чистоту, — но я знала лишь то, что они дорогие. Браслет был из белого золота и выглядел бы потрясающе на моем запястье. Несмотря на то, что я была очень счастлива быть независимой, самодостаточной и способной покупать все свои собственные аксессуары, какая-то часть меня влюбилась в эти сверкающие бриллианты и сразу же захотела, чтобы они были на моем теле.

Но я ждала, глядя в изумрудные глаза Джея.

— Что это такое? — прошептала я.

— Это подарок, — сказал он.

Я приподняла бровь.