Ложь грешников

Колени задрожали, когда он умело пошевелил пальцем. Он был знатоком моего тела. Моих слабых мест. Он знал, как заставить меня подчиниться его воле.

— Все еще не сражаешься? — спросил он, медленно вынимая из меня палец, как раз в тот момент, когда я хотела спрыгнуть со скалы. Он был тверд как камень, прижимался к моим бедрам, трахая пальцами, наблюдая, как я распадаюсь.

Мои губы издали протестующий стон, но я ничего не сказала. Но я все же пошевелилась. Мои руки потянулись к поясу Джея, расстегивая его с отчаянием и яростью.

— Правильно, Стелла, — прохрипел он, когда я обхватила его рукой.

Это единственный контроль, который могу получить. Он двигался быстро, плавно, одним толчком оказался внутри меня, и я обвила ноги вокруг его талии.

Я вскрикнула, запрокинув голову так, что я ударилась о машину.

Мою машину.

Хотя ничто больше не было моим.

Джей доказывал это каждым толчком, каждым мгновением. Я больше не была своей. Я была его.

Всё принадлежало ему.

— Если ты еще раз будешь спорить, я заставлю тебя сосать мой член, пока буду вести твою машину по 101-му шоссе, — сказал Джей, его голос был на удивление хриплым.

Я не совсем доверяла своему собственному голосу, чтобы произносить слова, так как была слишком занята, представляя тот самый сценарий, поэтому не стала утруждать себя ответом. Джей без колебаний заставил бы меня сделать это. И я тоже. Мы не раз занимались сексом на заднем сиденье его внедорожника, когда ехали на какое-то мероприятие или возвращались с него.

Проблема с его угрозами заключалась в том, что они меня не злили. Моя яростная феминистка не выходила на волю. Он говорил только с той темной, покорной частью меня, которую сам же разбудил. Которую Джей лелеял и кормил каждые выходные. Эта часть меня становилась все больше. И только это меня пугало. Он быстро получал контроль надо мной. Но даже с большим контролем надо мной я чувствовала, что Джей делает меня сильнее. Более уверенной в себе.

«Хреновая ситуация», как сказала бы Рен с широкой ухмылкой на лице.

— Я не могу обещать, что больше не буду с тобой спорить, — наконец ответила я, мой голос был хриплым с последнего часа, когда Джей трахал меня возле машины, а затем отнес в спальню, где связал меня, потом лизал мою киску. Теперь, в конце концов, развязав меня, я отдыхала у него на груди.

— Я знаю, что будешь, милая, — пробормотал он. — Это лучшая часть моего дня.

У меня перехватило дыхание от этого признания. Самый первый раз, когда он сказал то, что дало мне малейший намек на его чувства ко мне. Это нечто особенное.

Я не знала, что сказать. Не знала, какие слова могли бы добиться от него еще хоть чего-то. Не знала, получу ли я когда-нибудь от него больше. Поэтому держалась за объедки, которыми он меня кормил, как за банкет.

Мои глаза метнулись к заходящему солнцу на фоне воскресного неба. Джей сказал мне в начале недели, что у него сегодня вечером будут «дела», поэтому я согласилась на ночную примерку. Мне потребовался бы час, чтобы добраться отсюда до моего дома, где я бы переоделась, взяла то, что нужно, и что-нибудь перекусила. Потом еще сорок минут, чтобы добраться до дома клиентки.

— Мне нужно на работу, — напомнила я ему, вставая с кровати, мои мышцы протестовали.

Теперь я начинала привыкать к боли. Жаждала ее. Мне нравилось двигаться, ощущая прикосновения Джея.

Он смотрел на меня с кровати, следя глазами за каждым движением моего обнаженного тела. Поначалу его постоянный пристальный взгляд был немного неудобным; я чувствовала себя уязвимой, когда этот бог секса Адонис смотрел на меня со всех сторон. Но он неоднократно очень, очень ясно давал понять, как сильно ему нравится мое тело.

Как женщина, работающая в индустрии моды, я не была сильно уверенна в себе. Я все еще боролась. Мне было неловко работать с таким количеством красивых, безупречных людей.

Людей, которые, чтобы выглядеть так же потрясающе, как они, обычно имели проблемы с психическим здоровьем, проблемы с наркотиками и платили большие деньги за пластическую хирургию.

Вот что я всегда себе напоминала.

Но Джей действительно помог мне влюбиться в мои несовершенства и изгибы. Или, по крайней мере, помириться с ними.

— Увидимся через две недели? — спросила я, застегивая молнию на юбке и потянувшись за рубашкой, которая упала на столбик кровати. Столбик кровати, на котором все еще были ремни, оставившие следы на моих лодыжках.

Джей наблюдал, как я одеваюсь, с той же отстраненной интенсивностью, с какой он делал все. Этот мужчина никогда ничего не делал лениво, даже через пять минут после оргазма. Эта интенсивность возросла в десять раз после того, как я заговорила, его глаза сузились, и он сел.

— Две недели? — повторил он. — Я думал, мы четко определились с условиями соглашения. Каждые выходные.

Его голос был ледяным. И я мгновенно отреагировала на этот холод. На власть. Не знаю, нравится ли мне это. Ох, определенно придется проработать все с психотерапевтом, когда это закончится. Но до этого еще много времени. На данный момент я просто приму это. И повинуюсь ему.