Ложь и вороны

— Ты тоже изменилась, Вин. Такие шикарные волосы. Хорошо, что не стрижешь их.

— Я знала, что ты оценишь. Ты всегда уговаривала меня отрастить волосы, а я думала, что это не практично. — Лавина оценивающе оглядела Еву и нахмурилась. — Послушай, мне кажется, ты сильно похудела. Верней, не кажется, а так и есть. Это все из-за тюрьмы, да? Тебя там, наверно, совсем не кормили эти проклятые лентяи.

— Нет, что ты, я всегда была такой. Но кормили и правда неважно: засохший кусочек хлеба и чашка воды на весь день.

— Бедняжка! Значит, правду говорят, что они выделенные деньги себе по-тихому оставляют, а заключенных кормят тем, что уже никто не купит в лавке? Ну разве так можно? Давай, накладывай себе все, что хочешь, тебе нужно поесть. У господина Квинта очень хорошие повара, правда, Киней?

— Правда, правда. Не стесняйся, Ева.

Стол был полностью заставлен разными вкусностями. Названий некоторых блюд Ева даже не знала, потому что такие блюда не готовят обычные люди, их подают на праздничные столы в состоятельных домах или на приемы в королевском дворце.

— Что дамы будут пить? — спросил Аристарк.

— Вино, — сказала Кирс и указала на свой бокал. Остальные согласно закивали.

— Разумеется, — улыбнулся молодой человек. Ева заметила, как под копной его темно-русых волос блеснула серьга. Он небрежно махнул рукой слуге, молчаливо ожидающему указаний: — Ты слышал? Разлей всем нам вино.

— Ох, как же я переживала, Ева, ты не представляешь, — Лавина снова взяла ее руку в свои и посмотрела взглядом, полным страдания, правда, с некоторой долей театральности, пресущей любой знатной леди. — Я чуть с ума не сошла, когда узнала, что тебя взяли под стражу!

— Мы все здесь не на шутку перепугались, — поддержал Аристарк, а Ева подумала: «Мы разве знакомы?» — Первым об этом узнал Киней, он сказал нам с Лавиной, и мы тут же побежали в Школу и к нашим знакомым, которых смогли найти в городе. Хорошо, что успели собрать подписи вовремя!

Ева присмотрелась и понемногу начала вспоминать. Точно, она видела его в Школе опять же среди старших ребят, с которыми почти не общалась. Он был, наверно, старше ее года на четыре или пять и вроде бы тоже из богатой семьи.

— Я так благодарна вам всем, ребята, — девушка обвела всех признательным взглядом. — Вы так много для меня сделали.

— Ну что ты!

— Главное, теперь все в порядке.

— Это точно.

Лавина улыбнулась, вздохнула, а янтарные глаза почему-то стали печальными. Она опустила голову, и ее лицо скрылось за волнами золотых локонов. Потом снова повернулась к подруге. Помолчав немного, она произнесла совершенно изменившимся тихим голосом, от которого сжималось сердце:

— Почему за два года мы ни разу не встретились? Я не знала, где ты живешь, но пыталась найти тебя. Я ходила по центру, по паркам, по которым мы гуляли раньше, по площадям, была на каждой городской ярмарке, на концертах. Почему мы не встретились?

— Прости меня, Вин, — Ева вдруг почувствовала себя виноватой, потому что даже не пыталась найти ее. Не было времени, была только работа. — Я не знаю. Может быть, просто разминулись. Ты ведь знаешь, что мне нужно помогать отцу в мастерской, и дома много дел. Я даже не помню, когда в последний раз гуляла в парке. Наверно с тобой в тот вечер, в день весеннего равноденствия.

— Чудесный был вечер. И ты прости меня, я не подумала, что ты можешь быть занята. Но я все равно надеюсь, что теперь мы будем видеться чаще.

— Обязательно.

— Я горжусь тобой! — повеселев, заявила Лавина. А когда Ева обратила к ней удивленный взгляд по поводу ее последней реплики, пояснила: — Ты такая смелая! Не каждый способен на подобный поступок.

— Кстати, мои поздравления, — сказала Кирс. — Сегодня о тебе говорит полгорода, завтра заговорят все. Ты теперь городская легенда.

— Правда? — искренне удивилась Ева. — Почему?

— Ладно тебе, не скромничай, — поддержал Аристарк. — Ты поступила очень храбро, и такой поступок достоин того, чтобы о нем знали люди. Это достойно уважения.

— Правильно, — Киней тоже присоединился. — Если есть уважение, значит, будет и авторитет. А в нашей стране добиться чего-либо можно только благодаря авторитету.

— Ты забыл упомянуть про деньги. Ничего не делается без денег.

— А как же способности? Сомневаюсь, что человек без определенных способностей — таланта, если хотите — сможет сделать что-то стоящее, пусть даже в его распоряжении окажется вся королевская казна. Без способностей он не сможет добиться уважения.

— Ты права, сестренка, — Киней нахмурился, его лицо приняло серьезное выражение с тенью суровости. — Однако, эти львы. Что в них такого, что за ними готовы идти люди? Что за человек их предводитель?

Ева вспомнила слова Кинея при их первой встрече в тюрьме, как он говорил про заговорщиков, символом которых был красный лев, и из-за которых она чуть не лишилась жизни.

— Ты говоришь про тот орден, да?

— Орден Красного Льва, он самый.

— Вижу, ты кое-что знаешь. Кто-то проболтался, да? — Кирс с укором посмотрела на брата, выразительно подняв одну бровь.

— Почти ничего. Киней сказал, что это они стоят за убийством Оттона Пансы.