Ложь, которую мы произносим

Однако был один способ все выяснить. Я уже думала о нем, но продолжала откладывать, как откладываешь прочтение письма, про которое точно знаешь, что оно тебя расстроит.

– Что ты делаешь, мам?

– Проверяю лондонские новости на своем телефоне.

– Не надо…

Слишком поздно.

Я охнула.

– Что? – тихо спросил Фредди.

– Ну, – сказала я, размахивая перед ним экраном, – который из них это был? Три поножовщины и один молодой человек, который задушил нового парня своей бывшей.

– Перестань, мам, – ответил Фредди. – Я бы никогда такого не сделал. Ты что, совсем меня не знаешь?

Хороший вопрос. Знаю ли я? Знаю ли? Узнаю ли я когда-нибудь своего ребенка по-настоящему?

– Если выясню, что ты мне солгал, то… – Я замолчала.

– Что ты сделаешь? – спросил Фредди.

– Не знаю. – Слезы покатились по моим щекам. Я снова посмотрела на телефон.

– Ты ведь не собираешься звонить папе? – Теперь Фредди выглядел испуганным.

– Нет, – сказала я. Затем размахнулась и швырнула телефон через изгородь.

У сына отвисла челюсть.

– Ты с ума сошла?

Я протянула руку.

– Отдай свой мобильник.

Фредди крепко в него вцепился.

– Ни за что.

Я выхватила у него телефон и бросила следом за своим.

– Зачем ты это сделала? – завопил Фредди. – Ты спятила, мам.

– Нет, не спятила, – возразила я. – А пытаюсь спасти наши жизни. Телефоны может отследить полиция. Мне стоило подумать об этом раньше.

Мы все шли и шли. Не разговаривали, словно по какому-то негласному уговору. Что тут было сказать? Только что-нибудь чудовищное.

– Что за шум? – спросил Фредди в ту же секунду, как я тоже услышала. Напоминало жужжание. Над головой завис желтый вертолет. Джаспер гавкнул. Схватив сына, я потащила их обоих к живой изгороди. Мои зубы стучали. Тело тряслось. Вертолет медленно полетел прочь.

– Прости, мам, – тихо произнес Фредди.

Я посмотрела на землю, туда же, куда смотрел он. Там была лужа. Он обмочился. Будто малыш.

– Нас преследуют? – жалобно спросил он.

Прежний гнев пропал. Голос у сына был таким несчастным, что я почти ощутила благодарность.

– Нет. Никто не знает, что мы здесь. Я просто запаниковала, вот и все.

Но это могло оказаться неправдой. Что, если нас заметили? Это же довольно легко. Кто-то со станции. Тот собачник, мимо которого мы проходили. Водитель грузовика. Пассажир поезда мог увидеть наши фото, которые, наверное, уже распространяли.

– Я должен был сдаться, – тихо сказал Фредди. – Теперь и тебя втянул в неприятности.

– Это был и мой выбор тоже, – напомнила я. Я не собиралась опекать его, отрицая все заявления подряд. Ответственность лежала на нас обоих. Даже сдайся мы сами, против Фредди все равно выдвинули бы обвинение.

– Расскажи о той девушке, которая умерла из-за твоих таблеток, – попросил сын.

Мои мысли вернулись ко дню знакомства с Эмили. Моей невероятно теплой, милой подругой. Она постучала в дверь комнаты вскоре после того, как я переехала в студенческое общежитие.

– Просто подумала, не хочешь ли ты кусочек шоколадного торта, – произнесла она. – Его мне мама испекла. А я не могу столько съесть в одиночку.

Эмили поделилась им даже со студентами в коридоре. Забота обо всем вокруг – вот ее отличительная черта. Я часто замечала, что привлекательные люди вовсе не так красивы внутри, но Эмили была прекрасна со всех сторон. Она напоминала старинную куклу – светлые кудряшки, яркие фарфорово-голубые глаза. Так не похоже на мою мрачную внешность.

И, как фарфор, ее оказалось легко разбить.

– Не хочу об этом говорить, – ответила я. – Все, что могу сказать: вреда я ей не желала.

Фредди кивнул:

– Я понимаю, мам.

– Как? Ответь мне. – Я не сумела удержаться от этого вопроса.

Его губы сжались.

– Уже говорил, будет лучше, если я не стану отвечать.

Мы снова двинулись в путь. Наши шаги становились все медленнее.

– А что сделал папа? – спросил сын. – Вчера вечером ты упомянула какого-то Чэпмена.

– Тебе придется самому спросить отца.

– Это вряд ли. Он говорил о ком-то по имени Зак. – Фредди пристально посмотрел на меня. – Это правда просто друг?

– Да. Клянусь.

– Хорошо.

Поднялся сильный ветер. Здесь, вдали от большого города, было холоднее, чем в Лондоне. Где-то тут мы ожидали найти лавку, чтобы купить немного еды.

– Погляди, – натянуто произнес Фредди.

Путь нам преграждал большой красный трактор. Крышка двигателя была открыта. Какой-то мужчина засунул внутрь голову, а у его ног стоял ящик с инструментами. Затем мужчина заметил нас. Прятаться было слишком поздно.

– Добрый день, – произнес незнакомец, его акцент я приняла за корнуолльский.

– Добрый день, – ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал нормально. Фредди промолчал.

– Ветреный денек вы выбрали для прогулки.

– На самом деле мы немного заблудились, – сказал Фредди.

Я стрельнула в него взглядом из разряда «о чем ты говоришь?».

– В отпуске, да?

– Вообще-то ищем жилье. Только сегодня приехали, а позже встречаемся с моим отцом.