Ложь (ЛП)

Я пытаюсь улыбнуться, но не получается. Это хрупкий баланс — обвинять его в этой ситуации и в то же время радоваться, что он здесь, рядом со мной, чтобы помочь мне справиться с ней.

Том берет мою руку и переплетает свои пальцы с моими. Не спрашивая ни о чем. И я позволила ему. В том-то и весь кайф — я просто позволила ему это сделать. Не потому, что мне нужно утешение. Черт возьми, нет. Но это кажется вежливым после того, как он согласился дать мне пистолет. Это один из самых надуманных и странных предлогов для того, чтобы позволить парню держать меня за руку. Мне нужно будет занять твердую позицию и настоять на небольшом пространстве между нами. Такие нежные жесты, как этот, просто сбивают с толку. Моя речь, вероятно, должна также включать просьбу о том, чтобы он оставался полностью одетым в моем присутствии. Но не сейчас. Нам обоим нужно сосредоточиться на том, чтобы остаться в живых, а не на том, чтобы разбираться в вечной тайне наших отношений. Я не хочу умирать. А еще я не хочу, чтобы умер он. А убийцы идут по нашему следу.

Однако, прежде чем я успеваю попытаться высвободиться, его хватка слегка сжимается, а дыхание выравнивается. Он либо крепко спит, либо уже на полпути туда.

Не могу беспокоить его сейчас… Нет, мне просто придется держать его за руку.

Глава 5

— Ты слишком стараешься.

— Что? — я останавливаюсь.

Мои волосы развеваются на ветру, достаточно холодном, чтобы надрать задницу даже снеговику. Но мой образ все равно остается великолепным.

— Расслабься, — говорит Том, направляя меня к стоянке. — Машина здесь.

— Ты сказал, что два богатых придурка ворвались в Нью-Йорк. Я просто пытаюсь соответствовать дизайнерскому костюму и всему остальному. — И пистолету. Это небольшой вес сбоку под моим пальто, прижатый к моей груди и впивающийся мне в бок. Сила, способная отнять у человека жизнь, находится прямо там. Или, по крайней мере, способность причинять им серьезные неудобства и, вполне возможно, причинять невыносимую боль. Только я не упоминаю о пистолете, потому что Том, вероятно, все еще не рад, что он у меня есть.

Как и у меня, его лицо тоже частично закрыто солнцезащитными очками, и он держит голову наклоненной вниз. Вероятно, только очков недостаточно для того, чтобы избавиться от программного обеспечения по распознаванию лиц.

— Лучший способ не привлекать внимания — не вести себя подозрительно. — Его рука появляется на моей пояснице, готовая сдвинуть меня, если возникнет необходимость. — И не показывать, что ты важная персона, которую все должны заметить. Богатых убивают так же, как и бедных.

— Ладно. Извини. Я увлеклась.

— Не забывай, что ты числишься в списке пропавших без вести. Нам не нужно никакого внимания. Просто постарайся вести себя естественно.

— Нет ничего естественного в том, чтобы носить двенадцатисантиметровые каблуки, — фыркаю я.

Уголок его рта приподнимается.

Медведь прячет самолет или что там еще с этими вещами делают, когда они ими не используются. Мне казалось, что у меня есть представление о том, какой будет моя жизнь с Томом и без него. Но все меняется так быстро, что я едва успеваю. Я думала, что, может быть, почувствую себя лучше, когда окажусь вдали от душных безопасных домов и жутких хижин в лесу и снова окажусь на людях, среди толпы. Но вместо этого оказывается, что быть на открытой местности — полный отстой. Паранойя снова бьет ключом, затылок зудит от ощущения, что я нахожусь под чьим-то прицелом. Том двигает нас в хорошем темпе, хотя мы определенно не бежим в укрытие. Думаю, это означает, что пока все в порядке.

Он достает из кармана брелок, и фары нового черного седана вспыхивают один раз. Меня ведут на пассажирское место, а он обходит машину спереди и садится за руль.

— Мы ждем Медведя? — спрашиваю я, застегивая ремень безопасности.

— Он догонит нас позже. В бардачке есть сотовый, не могла бы ты его достать?

Двигатель мурлычет, и мы выезжаем со стоянки на улице застроенного промышленного района.

— Конечно.

— Он не заблокирован. Мне нужно, чтобы ты ввела для меня несколько контактов, пожалуйста.

Мои большие пальцы двигаются по экрану.

— Контакт номер один, готов? — спрашивает он.

— Дерзай.

Он диктует цепочку цифр.

— А теперь напиши слово "отчет". Только это. Больше ничего.

— Сделано.

Точно такой же процесс повторяется не менее девяти раз, причем Том диктует номера из головы. То, что я запомнила свой собственный номер — это маленькое чудо. Но у него нет проблем, он никогда не колеблется, никогда не ошибается ни в одной цифре. Опять же, вопрос о том, насколько интенсивным было его обучение и что оно охватывало, заставляет меня задуматься. Мне уже известно, что он опасен. Я также знаю, что он говорит, что он на моей стороне. Думаю, я ему доверяю. Но все это на самом деле не помогает ответить на фундаментальный вопрос: С кем, черт возьми, я спала?

— Второй контакт сообщает, что Лиса чиста, — докладываю я. — Я так понимаю, это твой хакер проверяет, нет ли в интернете следов предательства и убийства?

Его глаза прищуриваются.

— Ага.

— Эй, это ты дал мне сотовый.