Ложь под звездным соусом

– Но ведь она уехала задолго до того, как это случилось! – перебила девушка.

– Да, но ведь зачем-то она туда приезжала, верно? Артур пытался с ней поговорить, но она отказалась – с чего бы, если ей нечего скрывать? Кроме того, Вязьмин, у которого действительно имелся мотив разобраться с Сугривиным, понятия не имел о его проблемах с Анжеликой, а вот мамаша, наоборот, была в курсе. Ты на ее месте не захотела бы отомстить?

– Да, но спустя столько времени… Почему тогда она не убила его сразу после случившегося?

– Может, не знала, что он замешан.

– А как узнала?

– Следователь разберется. Главное – для нас все закончилось, а остальное тебя не касается! Ты рада или как, девица? – нахмурился Захар, не понимая реакции Устиньи.

– Да рада, конечно, только…

Как объяснить, что невозможно радоваться, пока остается столько вопросов? Во-первых, если Троицкая виновна в убийстве, то ее можно только пожалеть – любая мать поступила бы так же, чем бы это ни грозило. Во-вторых, ее задержание – лишь временная мера: что, если она ни при чем? Тогда ее отпустят и снова возьмутся за Устинью? Нет, наверное, до самого суда она не сможет чувствовать себя в безопасности!

– Это не потому, что тебе ее жалко? – спросил Захар. – Не забывай, что Троицкая бросила дочь, устраивая личную жизнь – вряд ли можно сказать, что она была Анжелике хорошей матерью. Не мне судить, но, возможно, баба решила наконец-таки совершить поступок, дабы оправдать свое отсутствие в жизни дочери, пока та была здорова? Благородно, но несколько поздновато!

– Все правильно, – кивнула Устинья. – Но мне вот что покоя не дает: если Троицкая и в самом деле убила Сугривина, то где она была с тех пор, как приходила к нему, до момента убийства?

– Регина говорит, у Троицкой нет алиби на время совершения преступления. Ее муж вернулся домой после полуночи. Няня и дети уже спали, так что подтвердить ее нахождение там невозможно.

– А машина? – не сдавалась Устинья. – Наверняка можно узнать, где находился автомобиль в момент совершения преступления!

– Опять же девица, это – не наше дело, а следователя. Но вот что я тебе скажу: машина – не владелец. Кто угодно мог взять ее и кататься по городу, пока Троицкая преспокойно сидела в гараже, дожидаясь Сугривина. Или находилась где-то еще до «момента Х».

– Вот именно! Значит, вовсе не обязательно, что Троицкая сама приезжала в «Пугачефф».

– Камеры на входе и в коридоре зафиксировали ее: абсолютно точно, она приходила в концерн, и было это именно в тот день, когда погиб Сугривин! В любом случае, кто бы ни решил свести с ним счеты, я готов пожать его (или ее) руку: хорошее дело сделал, и ему (или ей) медаль надо дать, а не судить!

– Кофе будете? – решив перевести разговор на другую тему, спросила Устинья.

– Можно, – кивнул Захар, входя в «пищевой» закуток и разваливаясь на диванчике.

Девушка засуетилась возле кофеварки.

– А вы чем намерены теперь заняться?

– Он поедет к Кузьмину! – раздался ответ. В офис, слегка запыхавшись, влетела Регина. В руке у нее был букет немыслимо-синих роз вперемежку с желтыми герберами.

– Маруся? – удивился Захар. – Из какой баньки веничек?

– Неважно, – отмахнулась она цветами. Неловкий подарок следователя Сергеенко и в самом деле было трудно объяснить. Хотя его вины в этом нет: в ларьке, где он внезапно решил приобрести для Регины букет, данное «произведение» флористики оказалось едва ли не самым привлекательным!

– А зачем нам к Кузьмину? – поинтересовалась Устинья. – Вы же не собираетесь рассказать ему про Олега Макарыча, нет? Он же его уволит!

– Честно говоря, мне на это плевать с высокой елки! – фыркнула Регина. – Но нет, я не за этим посылаю Захара в «Пугачефф»: мне нужно, чтобы ты, Захар, надавил на Кузьмина.

– На предмет?

– На предмет того, что его племянничек нанял некоего гражданина Умарова, чтобы тот напугал Анжелику Вязьмину и заставил отказаться от похода в полицию с заявлением, в результате чего девушка оказалась в положении овоща.

– Зачем?

– Думаю, это поможет нам не доводить гражданское дело Устиньи до суда: раз Кузьмин собирался заплатить Анжелике, пусть заплатит и той, кого его стараниями едва не упекли на нары! Кузьмин ведь здорово постарался, чтобы обвинили именно ее, так что это будет только справедливо.

– А почему вы решили, что он заплатит? – удивилась Устинья. – Ведь Сугривин мертв!

– Он непременно заплатит. Если откажется, я сообщу в СМИ о том, что узнала от Умарова, а также обо всех «откупах» Кузьмина девушкам, над которыми надругался его племянник. В момент, когда решается судьба участия «Пугачеффа» в предстоящем чемпионате мира по футболу, ему вряд ли захочется, чтобы такая информация стала достоянием общественности!

– То есть вы намерены его шантажировать?

– Вы хотите получить компенсацию или нет? – вопросом на вопрос ответила Регина. – В противном случае придется идти в суд, а он вряд ли назначит вам больше, чем сумму за вынужденный прогул! Решайте, что для вас предпочтительнее, Устинья, потому что я – всего лишь адвокат, и мое дело дать совет.

Девушка помолчала. Затем со вздохом произнесла: