Ложь во благо

— На все, — ее сын пожал плечами. Он пробежал рукой по растрепанным светлым волосам, прикрывая ими лицо, и встал. — Мне нужен перерыв, — он посмотрел на адвоката. — Можно мне сделать перерыв?

— Конечно, — сказал детектив Харви. — Можете не спешить.

Нита думала, он пойдет к ней, но нет. Он вышел из участка и направился к их машине, где просидел двадцать минут просто глядя в лобовое стекло. Неподвижный. Застывший. Мальчик, который не мог прожить несколько минут без смартфона, сидел как зомби, прежде чем наконец открыть дверцу и тяжелой походкой вернуться к ней, Джорджу и Хуану.

Когда он снова сел перед детективами, это была другая версия ее сына. С прямой спиной и медленным, уверенным голосом. И на этот раз он рассказал новую историю.

Глава 29

Я не могла выбросить мертвых мальчиков из головы. Толкая тележку, я проехала стенд с клубникой и попыталась не сравнивать ярко-красный окрас ягод со снимками окровавленной плоти.

За свою жизнь я видела много зла, изучала бесчисленных людей, убивавших без причины или намерения, но эти смерти впивались в меня когтями. Эти смерти не были случайными. Тщательная и неизменная структура убийств… усугубление жестокости. Даже побег Скотта Хардена… это все что-то значило.

Я остановилась у мясной витрины и взяла упаковку куриных бедрышек и каре ягненка. Двинувшись дальше, я чуть не врезалась тележкой в женщину передо мной. Она повернулась, я с сожалением улыбнулась, а затем опешила, узнав ее.

— Лила! Здравствуйте.

У нее загорелись глаза:

— Доктор Мур, — промурлыкала она. — Как вы?

— Все хорошо, — я откатила тележку из главного прохода. — Извините, что перенесла нашу консультацию на следующей неделе. Мне нужно подготовиться к одному судебному делу.

Она отмахнулась от извинений:

— Это как-то связано с Кровавым Сердцем? Я видела того красавчика-адвоката в вашем офисе на прошлой неделе. Того, что был в новостях, чей сын умер.

— Нет, это никак не связано, — меньше всего мне хотелось, чтобы Лила Грант трепалась по всему городу о Роберте.

— Знаете, моя дочь учится в Беверли. Она знает Скотта Хардена, один раз чуть не пошла с ним на свидание! — она просияла, будто ей нравилась мысль, что ее дочь чуть не связалась с мальчиком, которого похитили, пытали и едва не убили.

Я взяла ненужную стеклянную банку с миндалем, ища способ закончить разговор.

— Как обстановка дома?

— О, все в порядке, — из-за угла вышла более молодая версия Лилы и бросила в тележку огромную упаковку хлопьев с зефирками. — Мэгги, поздоровайся с доктором Мур.

Девочка оглядела мои красные балетки с презрительной улыбкой.

— Могу ли я поздороваться? Конечно, могу.

Я ее проигнорировала.

— Мэгги, — взмолилась Лила, отчего я задумалась, не являлась ли ее неспособность контролировать дочь одной из причин манифестации насильственных фантазий о жене брата — женщине, безупречно контролирующей свою жизнь.

Девочка убрала волосы с лица, и я заметила шрамы на ее запястьях. Старые и новые. Пересечения боли и депрессии. Я посмотрела в глаза Лиле.

— Мэгги, возьмешь мороженого? — непринужденно предложила она. — На твой вкус.

Девочка молча развернулась и поплелась по проходу. Я подождала, пока она исчезнет из виду, и спросила:

— Как давно она себя режет?

— Примерно два месяца, — вздохнула она. — Я пытаюсь мазать их «Неоспорином», но как только раны заживают, она снова себя режет.

Что-то в этих словах меня зацепило. Что именно? Я вежливо кивнула, пытаясь понять.

— Вы водили ее к психотерапевту?

— Это просто подростковая любовь. Знаете, мальчики, — она отмела порезы, пожав плечами. — Но да — мы возим ее к доктору Фебберу в клинике Бэньон. Он специализируется на подростках. К слову, вы ни за что не угадаете, кого я там однажды видела, — она наклонилась ближе, и колеса ее тележки заскрипели.

— Пожалуйста, не говорите мне, — я выдавила из себя вежливую улыбку. — Конфиденциальность пациентов — это больная тема среди докторов. Особенно в сфере психического здоровья.

— О. Да. Конечно, — она разочарованно поникла.

— Что ж, увидимся на неделе после следующей? Вернемся к обычному расписанию?

— Ага, — вяло отозвалась она. — Конечно.

Лила повернула тележку и приподняла руку на прощание. Я повторила жест. Бедная Мэгги. У нас с Лилой было шесть консультаций, но она ни разу не упоминала о проблемах дочери.

Я повернула в молочный отдел и взяла литр молока, а затем пачку соленого сливочного масла. Что же в нашем разговоре меня зацепило? Я мысленно прошлась по нему.

Ее дочь… школа Беверли… Скотт…

Я остановилась у охлажденных вин и выбрала бутылку Совиньон блан. Я втиснула ее возле молока и толкнула тележку. Впереди поредела очередь в аптеку, поэтому я ускорилась, надеясь попасть туда и долго не ждать. Я заболевала, и мне нужно было купить спрей для носа, пока не стало совсем плохо.

Я остановила тележку, взяла сумку и встала в очередь. Может, мне не стоило торопить разговор с Лилой, особенно потому, что мы не встретимся на этой неделе. Очередь подвинулась вперед, и я мысленно отметила, что нужно продолжить разговор о ее дочери на будущих консультациях.