Ложбинка для песен

Полидор: – Полидор может, но не хочет. Ему уже на всё плевать.

Лаврентий: – Вот именно! Тебе, Полидор, всё равно. Ты даже не пытаешься бороться за свои права.

Марина: – А ты, Лаврентий, борешься, что ли? В рванье, как и все мы, ходишь.

Гурьян Аркадьевич: – Не провоцируй, Марина. Те, кто боролись, давно уже живут в подвалах, на чердаках домов, в канализационных колодцах, в лесах, на болотах, в горах… Это уже, по существу, снежные люди. Они более дикие, чем наш славный и трудолюбивый Полидор.

Ефросинья Петровна: – Ладно. Пошелестели – и в клетку! Побродим хоть по территории базы. Всё равно, есть нечего. А когда много ходишь, то не так часто думаешь о пище.

Лаврентий: – Всё равно, я не перевариваю, гнусную рожу Полидора. Мне опротивело на тебя смотреть, Полидор!

Полидор: – Если Лаврентий будет ругаться (стучит копьём о землю), то Полидор не станет для него убивать вот этим копьём ворон и крыс! Для всех будет, а для Лаврентия – нет!

Лаврентий (падает на колени): – Прости меня, Полидор! Я не подумал, я пошутил.

Марина: – Думать мозгами надо, если хочешь жить, Лаврентий!

Гурьян Аркадьевич: – Да, без Полидора нам не выжить.

Ефросинья Петровна: – Ты уж прости неразумного Лаврентия, Полидор. У него в башке ветер гуляет.

Полидор: – Полидор добрый, он простил.

Лаврентий (встаёт с колен): – Я пошутил, Полидор. Больше такого не повториться.

Полидор: – Наступает время вечерней охоты (стучит себя в грудь кулаком). Полидор идёт убивать крыс и ворон!

Держит копьё наперевес, гордо удаляется.

Марина (поднимает руки к небу): – Господи, помоги Полидору добыть для нас пищу!

Гурьян Аркадьевич: – Обожаю на машинном масле поджаренную крысу.

Ефросинья Петровна: – Лучше копчёная. Но мне нравится крылышко вороны или сороки в собственном соку.

Лаврентий: – А я помню, когда Полидор принёс для нас большого зайца.

Марина: – Не вспоминай, Лаврентий! Не мучай! У меня в животе грохочет от голода.

Гурьян Аркадьевич: – Да мы только что сожрали полбуханки хлеба на пятерых. Разве этого мало?

Ефросинья Петровна: – Маловато, Гурьян Аркадьевич.

Гурьян Аркадьевич: – Завтра утром я пойду ловить лягушек на пруд. Может быть, на удочку выловлю и пару карасей. Если их живьём вместе с тиной уже не сожрали местные бичи.

Лаврентий: – Я с тобой пойду, Аркадьевич.

Гурьян Аркадьевич: – Нет, со мной ты не пойдёшь, Лаврентий!

Лаврентий: – Почему?

Гурьян Аркадьевич: – Ты громко ругаешь наших благодетелей, магнатов, чиновников и бандитов. Так сильно кричишь. От твоего крика лягушки в панике расплываются в разные стороны. И наша ложбинка для песен от страха делается ещё меньше.

Лаврентий: – Тогда я пойду в городской палисадник. Буду добывать съедобные коренья.

Марина: – После твоих съедобных кореньев, Лаврик, на тот свет отправились два здоровых стропальщика Григорий и Захар. А я так одно время любила Захара, и он меня тоже. А Пантелея Семёновича после твоих кореньев так перекорёжило, что он по земле передвигается только на четвереньках.

Гурьян Аркадьевич: – Уже не передвигается. Сегодня Пантелей Семёнович Горностаев рано утром умер. Охранники бережно и с любовью опустили его труп в ближнее болото. Хоть похоронили по-человечески, с почётом и уважением. За это им большое спасибо. Они сами-то, охранники, от голода еле ноги носят. Но люди ответственные и добрые, но… фрагментами.

Марина: – Все там будем. Умер и умер, ничего тут нового нет. Он этим никого не удивил.

Ефросинья Петровна: – Завтра мы с Мариной пойдём собирать грибы, которые растут на шпалах железной дороги. Вы же помните. Они рельсовиками называются. Растут почти что на рельсах. Мы возьмём с собой и Лаврентия. На рельсах пусть ругается. Молодой, а ворчливый. Президент наш изо всех сил старается, за народ переживает, а Лаврентий всё ругается.

Лаврентий: – Ещё скажи, Петровна, что и премьер министр о народе думает. Да все они с бандитами в одной куче! Да и президент там же. Его компрадоры купили с потрохами.

Гурьян Аркадьевич: – Добрей надо быть, Лаврик, добрей, и тогда наша жизнь станет ещё прекрасней!

Марина: – Куда уж прекрасней! Спасибо, не надо! Пусть лучше всё остаётся так, как есть.

Гурьян Аркадьевич: – Однако пойдём, погуляем по территории, а потом ещё немного попоём да попляшем. Может быть, Полидор добудет для нас двух-трёх крыс.

Уходят.

Появляются Роман и Зоя, держат другу друга за руки. Роман в костюме и даже при галстуке, небольшим чёрным кейсом. Зоя в строгом синем костюме, с кожаной сумочкой, на шее богатое ожерелье

Садятся на скамейку

Роман: – Дорогая моя Зоя, мы никогда не расстанемся. К осени сыграем свадьбу, и мне останется отучиться в нашем гуманитарном университете всего один курс. Представляешь, ещё немного – и я молодой специалист.