Ложное божество (СИ)

— В сравнении с тобой никак, в сравнении с обычными магами у них огромный талант, особенно у Кайла. Но тебя это не должно волновать, я бы на твоем месте больше беспокоился о своей гордыне, — сузив глаза, монотонно изрек мужчина.

— Гордыни? Но у меня нет никакой гордыни? — возмутился парень, искренне не понимая, в чем его упрекают.

— Нет, говоришь, тогда почему ты, находясь один в кабинете, и не боясь попасть на глаза к другим магам, занимаешься плетением с ограничителем? Почувствовал себя вундеркиндом?

— Да о чем вы учитель, каким еще ограничителем? — Зигфрид совсем растерялся.

Видя искреннее недопонимание мальчика, Ксвим смягчился и с неохотой пояснил.

— Я не знаю, зачем ты строишь из себя дурака, но я не верю, что ты этого не заметил. Монета, которую я тебе дал, скрывает твою силу, подавляя ауру мага и снижая ток энергии по сосудам тонкого тела. Плести с ней, все равно что бежать с якорем на спине. Я спрошу еще раз, зачем ты это делаешь, когда нет нужды? — ткнул пальцем в выглядывающую из-под формы Зигфрида на шее веревочку, Ксвим.

Глаза мальчика были похожи на блюдца, а от изумления он даже открыл рот.

— Учитель, почему вы мне сразу прямо об этом не сказали?!

— А смысл, если бегуну к спине привяжут якорь, то он сам это легко заметит, зачем об этом ему говорить?

— Да вы что так и не поняли, я об это сейчас впервые узнал. Я эту монету не снимал больше двух лет, от слова совсем, вы же сами сказали быть как можно осторожней вот я и был.

Ксвим нахмурился.

— Ты что идиот? Как можно было не заметить разницы до и после.

— А с чем мне было сравнивать? Вы дали мне эту монетку на нитке, а затем передали «Песню Жизни» и сказали заниматься только ей. Да было тяжело, но я думал так и должно быть, ведь с ваших слов данная техника сверхсложная. Если бы я в то время попробовал сплести шар света или ручной барьер, тогда, наверное, все бы стало понятно, вот только вы учитель запретили мне заниматься чем-либо кроме плетения этой «Песни Жизни». А спустя пару лет мое мастерство банально выросло настолько, что сейчас я и не почувствую разницу с прежним уровнем.

«Он достиг таких успехов в «Песни Жизни» тренируясь с ограничителем, утяжеляющим плетение многократно? Такое просто невозможно, сколько трудов он в это вложил? Я замечал странности по поводу постоянного ношения этой монеты, но сбрасывал их на то, что он перестраховывается. Да кто вообще мог подумать, что подобные результаты возможны с таким «утяжелителем» на теле?»

— Сними монету и отложу от себя, — сухо изрек Ксвим.

— Хорошо, — расстегнув ворот рубахи, Зигфрид зацепился пальцем за нитку на шее и вытащил на свет большую монету с иероглифами.

Сняв ее и отложив в сторону, юный маг почувствовал огромны прилив сил, его тело будто стало легче и здоровей, Зигфрида накрыла магическая эйфория.

— Не теряй контроль над телом и разумом, это плохо кончиться, сосредоточься.

— Ага, то есть да, я понял.

— Теперь практикуй четвертую часть первого акта «Песни Жизни», не поддавайся наслаждению, это просто побочный эффект ускорения тока энергии в теле. Ты слишком долго искусственно сдерживал постоянно возрастающий потенциал, отсюда и все это. Практикуйся, не отвлекайся ни на что, я зайду через пару часов.

С этими словами Ксвим встал и вышел из кабинета, он явно был чем-то взволнован.

«Как же легко теперь плести, — думал в свою очередь Зигфрид, погружаясь в виденье нитей души, — такое ощущение, что сейчас я могу все».

* * *

Наблюдая за тем, как Клод и Кайл выполняют данное им задание, Ксвим усиленно размышлял над только что случившимся.

«С этим мальчишкой явно что-то не так, он слишком хорош, даже с учетом его сказочной гениальности, умноженной на невероятные тренировки, прогресс слишком быстрый. У человеческого тела есть приделы роста, Зигфрид как минимум несколько раз заступил за них обеими ногами, но почему-то он еще жив. Странно все это странно. Сейчас по чистой силе он не уступает магу третьего среднего уровня, а по мастерству плетения превосходит среднестатистического универсала пятого среднего круга. Уму непостижимо ему только тринадцать. Будь он из особой семьи, я бы счел такую стойкость к перегрузам наследственной особенностью. Но Алмазовы, если верить документам в реестре, обычная семья, они как минимум последние триста лет не связаны ни с одним великим кланом. В чем же тогда причина? Тайный подкидыш угасшего дома? Вряд ли, он похож на родителей, да и никто не станет так обращаться с приемным сыном от великой крови, если его мать и отец не самоубийцы. Не могу сейчас принять решение, слишком много вопросов и очень мало ответов. Отложим все это».

— Клод, Кайл, освоили первичное плетение?

— Да! — в два голоса сказали парни, держа у себя в руках треугольные прозрачные пирамидки, в которых бушевали семь радужных нитей.

— Тогда возьмите те белые кубы и попытайтесь сделать их черными, используйте формулу плетения номер два, которую я показал ранее.

— Понял вас учитель, — серьезно заявил Кайл, с возбуждением взявший с небольшой тумбы белый квадратный предмет, размером десять на десять сантиметров.