Ложное обвинение. Кое-что по случаю. Безжалостный. Никогда не доверяй женщине

Ом посмотрел на Грейс, на мягкий, улыбающийся силуэт ее профиля. Он старался спокойно и критически воспринимать ее красоту и очарование, которые всегда волновали его, и даже попытаться игнорировать их.

Но отделить Грейс от ее красоты и улыбки было свыше его сил. Он прекрасно мог представить себе всех людей без улыбки, но только не Грейс. Она была этому неподвластна. Без этого она просто бы перестала существовать… А эта новая прическа… По-видимому, она сделала ее, чтобы доставить удовольствие Бэнни Фэрису. Кстати, где он сейчас?

Он сел напротив Леонетти, а Грейс тут же разместилась на подлокотнике, одной рукой слегка касаясь его затылка.

— Мистер Леонетти, к счастью, оказался вместе со мной в холле и помог мне донести чемоданы.

Леонетти улыбнулся.

— Самый обычный акт вежливости. Вы где-то отдыхали, миссис Кэлворт?

— Да, — ответила Грейс.

Кэлворт почувствовал, как ее пальцы с силой надавили па его затылок.

— Извини, дорогая, — улыбка Кэлворта изобразила нечто наподобие гримасы. — Я не успел даже спросить тебя, как ты отдохнула?

— Очень хорошо… Может быть, приготовить что-нибудь выпить?

Она встала и, улыбаясь, устремилась на кухню.

— Извините, мистер Леонетти, что заставил вас ждать, — сказал Кэлворт немного растерянно.

— Ну что вы. Oткуда вам было знать, что я надумал к вам зайти. Кроме того, я провел очаровательные полчаса в обществе вашей супруги. Восхитительная женщина.

— Очень рад, — он изучающе посмотрел на Леонетти. — Но, может быть, перейдем к делу?

Глаза Леонетти сузились, но улыбка не исчезла. Он открыл было рот, но тут же закрыл его, так как вернулась Грейс с двумя бокалами и раздала их мужчинам.

— Извините, я немного займусь своими делами. Нужно распаковать вещи и развесить их в шкафу. Надеюсь, вы извините меня.

Она направилась в спальню, н Леонетти проводил ее взглядом, не пытаясь даже скрыть своего восхищения.

Но вот он повернулся к Кэлворту, и лицо его разгладилось: улыбка сошла с лица.

— Не буду ходить вокруг да около, Кэлворт… Вы ведь этого хотите?

— Именно так. Итак, что вы хотели мне сказать? Или, вернее, предложить?

Леонетти мягко улыбнулся.

— Видите ли, я не был полностью уверен, что она у вас, пока вы сами на это не намекнули только что.

Кэлворт прикусил уголок бокала.

— Что поделаешь… От ошибок никто нс застрахован. Итак, что же вы предлагаете?

— Десять тысяч долларов сверх того, что вам уже предлагали.

Лицо Кэлворта не отразило ни малейшего волнения. Оно было бесстрастным.

— Вы здесь от своего имени или кого-то представляете?

— И то, и другое. Скажем так: я представитель небольшого синдиката, членом которого состою, но вас это не должно беспокоить.

— Я полагаю, что мне не нужно вас спрашивать, зачем она вам нужна?

Леонетти состроил гримасу.

— Вы также, конечно, не скажете мне, откуда вы узнали, что я…

Большая голова Леонетти медленно качнулась из стороны в сторону.

— К сожалению, нет. Вы понимаете, я не могу раскрывать вам наших каналов. Но уверяю вас, это не имеет никакого значения.

Кэлворт прямо посмотрел ему в глаза.

— Для вас, возможно, и так, но…

Леонетти нетерпеливо оборвал его.

— Сколько вам предложили за расписку, Кэлворт?

— 35 тысяч долларов.

Глаза Леонетти блеснули. Он посмотрел в свой бокал, и голова его как-то странно склонилась в сторону, вероятнее всего, выражая недоверие.

— И вы сочли эту сумму недостаточной?.. Говоря откровенно, я считаю ее очень значительной… И тем не менее мое предложение остается в силе: 45 тысяч долларов за расписку, мистер Кэлворт.

— Я отвергаю ваше предложение.

— Что, мало?

В голосе Леонетти слышалось раздражение.

— Наоборот, слишком мною, — сказал Кэлворт.

— Что ж, очень хорошо, так что же, вы согласны?

— Я уже сказал, что нет.

Леонетти вызывающе посмотрел на него, прищурив глаза.

— Пожалуйста, объяснитесь.

— Эта расписка вам не принадлежит… Уж скорее та сторона может на нее претендовать. Вот и все объяснение.

— Вы поступаете неразумно, Кэлворт.

— Я считаю свое решение принципиальным… Но так или иначе, мне это все надоело, я страшно устал. Я ничего не продаю.

Лицо Леонетти начало трястись.

— Это ведь может оскорбить, Кэлворт.

— Что ж, пусть, но, во всяком случае, я выразился достаточно определенно.

Кэлворт взглянул на Леонетти с открытым вызовом.

Леонетти же вдруг успокоился. Голос его стал вежливым и вкрадчивым.

— Мне это кажется в высшей степени неразумным, даже, если хотите, очень глупым…

Он улыбнулся и продолжал:

— И тем не менее это ваша позиция. С ней приходится считаться и одновременно очень сожалеть.

С видимым усилием он встал с кресла.

— Возможно, в будущем вы пожалеете, — проговорил он.

Кэлворт тоже поднялся.

— До свидания, мистер Леонетти.

— Жизнь — это человеческий рынок, мистер Кэлворт. Да, так вот… и покупателем может овладеть отчаяние. От предложения получить какую-то выгоду можно отказаться, но с отчаявшимися людьми вам не совладать.

Его глаза опять сузились, почти исчезли в мягких складках кожи.

— Мы покупаем, если можем, но если нам приходится…

— Спокойной ночи…

— …но если нам приходится, мы можем найти и другие способы…

На лице его промелькнула тонкая усмешка.